Я Распутин

На следующее утро завтракать не стал, чтобы зря не терять время, да и не дай бог ранение в живот, лучше иметь его пустым. Сразу поехал к портному за жилетом, переднюю панель он успел и теперь у меня есть перевязь, то есть «бронежилет Портоса» — офигенный спереди и никакущий сзади, но хоть так.

Надел, покрасовался перед зеркалом — хорош, ничего не скажешь. Ну, может малость толще, чем обычно, но кто там разберет? Свистнул извозчика и поехал на Выборгскую сторону, где меня должны ждать подъесаулы — стреляться уговорились в Лесном парке, где спокон веку принято. Там даже церковь была построена в память знаменитой дуэли, а места дуэлянтов отмечены тумбами — на восьми шагах. Это, я так понимаю, смертельная дистанция, без шансов, у нас хоть сорок.

О самой дуэли меня известили по телефону — прогресс пришел и в дуэльное дело.

Невыспавшиеся конвойцы сообщили условия — один выстрел, если кто будет ранен и не сможет произвести свой выстрел, то дуэль закончена, осечки не в счет.

— Осечки? А из чего стреляться?

Казаки посмотрели на меня как на полного чайника. Нет, так-то рассказ Северцева, как я его заломал, на них впечатление произвел, но вот полное невежество в вопросах поединков…

— Из пистолетов, вестимо, — начал один, но, увидев непонимание на моем лице, продолжил. — Дуэльная пара, капсюльный замок.

Я чуть не присвистнул. Это что, древние кремневые пистолеты, как в кино? Вот это старье?? Так у них же калибр как у маленькой пушки! Какой тут бронежилет… И что теперь, убивать Лохтина? Но он мне ой как нужен.

Пока шли к тем самым тумбам, мрачное питерское небо просветлело. А за нами потащились два репортера с фотоаппаратами, их было шугнули, но безуспешно. Только они установили треноги — прикатило подряд сразу два экипажа. И все с вензелями на дверях. Один, ясное дело от НикНика. Наблюдать и бдить. Второй мне был неизвестен. В нем сидело две дамы в вуалетках — так думаю фрейлины царицы.

На месте нас ожидали оба корнета, Лохтин, казаки и доктор. Его предусмотрительно направил князь Трубецкой.

Гусары тоже небось гулеванили всю ночь и выглядели недоспавшими, но больше всего в них была заметна тревожность. Служба офицером в гвардии подразумевает понимание раскладов в высших сферах, и тут ребятам, судя по тому, как они оглядывались на вторую карету, было кисло. Ежу понятно, что мужик Распутин самостоятельно обзавестись секундантами из Собственного Его Императорского Величества конвоя никак не мог, а мрачные рожи казаков свидетельствовали, что и они тут по приказу. А кто мог им приказать? Князь Трубецкой? А ему кто? То-то и оно, почуяли, в какие игры вляпались.

Представились кто не знаком был, кивнули друг другу, Лохтин ушел в сторону, а мне подъесаул махнул в другую, типа вали. И рожи у господ офицеров, что в фуражках-шинелях, что в бурках-папахах были мало не презрительные, еще бы, лапотный мужик дуэлировать вздумал.

Секунданты и доктор тем временем коротко переговорили, достали коробку с пистолетами. Даже с моего места видно — красота, солидная работа. Ящик красного дерева, в нем два пистоля с черными рукоятками и всякие приблуды вроде молоточка, пороховниц и бог знает чего еще.

— Желают ли стороны примириться?

— Это как Владимир Михайлович решит, — развел я руками.

— Примирение невозможно, — почти в унисон сказал Лохтин.

Один из секундантов быстро отбарабанил правила, спросил, все ли понятно. Другие тем временем зарядили пару и разыграли кому какой ствол достанется.

Мне выпал с номером два. Удивительно, но никакого волнения я не ощущал, рассматривал оружие с интересом — металл с гравировкой, серебряная насечка, на рукоятке мелкая резьба, листики-цветочки. Ну все, теперь «Сходитесь!» и поминай, как звали.

— Прекратить! Немедленно прекратить! — раздался окрик со стороны.

Ого, городовые, дюжина человек, конные и пешие. А следом солидный дядечка в полицейской шинели и каракулевой шапочке с гербом. Рявкнул, что дуэль допущена быть не может, пистолеты отобрал и велел явиться за ними в градоначальство. Репортеры только успели магнием пшикнуть, как он развернулся и величественно удалился. Городовые следом.

Вот так вот, административный ресурс рулит. Зря только с бронежилетом возился…

* * *

В санях, пока до дому ехал, дошло до дурацкой головы, что бронежилет бронежилетом, а пуля могла и повыше прилететь. И было бы у меня в голове на две дырки больше.

Тут меня и накрыло отходняком — пот, слабость, руки затряслись, бери меня тепленьким. Прямо хоть нашатырь нюхай. Как доехали — из саней сам выйти не смог, хорошо у дверей уже выставили дежурных, подняли, подхватили, под удивленные причитания довели до зала. Лохтина все бросила, прибежала, засуетилась, закудахтала.

— Прочь. Все прочь. Что с тобой, Гришенька? Знамение было?

— Так и есть… — сил хватило подняться по лестнице к себе, — Все это плохо кончится.

— Да что же? Какое знамение то?!

— Позже! — рявкнул я, захлопывая перед ее носом дверь.