Я проснулась в Риме

Понятно, нужно ехать к родителям. Отпросится на завтра и поедет с утра. Хотя совершенно ясно, мать всегда займет сторону Любы. Но, может, все же еще что-то можно предпринять?

На работе царила расслабленная праздничная атмосфера. Никто не работал, все обсуждали вчерашний праздник.

Посредине менеджерской стояла Ирка, в углу, на своем излюбленном стуле, в позе королевы восседала Клавдия Семеновна.

– Вы видели, какой мужчина? Какой галантный! Как он относится к женщине?

– Показушник, – парировала Клавдия. – Нет, я совершенно не против, выглядит прекрасно. И говорит, а поет, ну просто Лемешев. Но одеколоном надушился, в коридоре пахло. Это зачем все мужчине?

– А чем от мужчины должно пахнуть?

– Так я и говорю, от мужчины, а не из коридора.

– И все-таки правильно мы в белое нарядились. Я, как его увидела, сразу поняла. Правильно!

– А ты, Ирка, вот как поняла? Или мы чего не видели? Может, у него трусы были белые? – Антон был в своем репертуаре. И все были довольны.

– Ну тебя. По его реакции. Он мне кивнул благосклонно.

– Естественно, он такую грудь видел только у Софи Лорен. Посмотрел и утвердил. Мол, принимается! Клавдия Семеновна, но как же вы мужа уговорили к нам прийти?

– А чего? Уж коль приехал раньше срока? Или вам канапе жалко было? Всегда с мужьями и женами приглашают. Вам просто вести некого. Или неохота. Не оторвешься же. При женах.

– А чего он приехал? – не унимался Антон.

– Так почувствовал по голосу, что я все знаю.

– Бедный мужик.

– Чего бедный? Где бедный? Прибежал, хвост поджав: «Клава, Клава». Ну я ему врезала, конечно.

– А он?

– Так и он…

– Прям подрались?

– И что? А иначе как это все разрулить можно было? Выгнать я его была не готова. А так объяснились, и все. Но у него ж еще неделя отпуска.

– А че ж вы его сегодня дома оставили? Опять бы с собой привели.

– На кухне потолок белит.

– Это тоже правильно. Как раз на неделю.

– А я рассчитала.

Юле никто спасибо не говорил, как-то разом все забыли, что чудесный праздник организовала она. Ну да. И Главный же рассказал, что это он повара нашел. Она пошла к себе, включила компьютер. Нужно было проверить почту, разгрести накопившиеся дела, составить план на неделю и постараться выкроить хотя бы один день для отгула. Юля понимала, по-хорошему нужно выкраивать полтора. Если действительно придется продавать квартиру, она должна быть рядом и удостовериться, что продаваться будет действительно та квартира, которая стояла пустая, а не та, в которой сейчас жила Люба.

Она была страшно злая на сестру. Почему такая мягкотелая, бесхребетная? Откуда? Любовь – это прекрасное чувство. Но нельзя приносить себя в жертву. Тем более если эта жертва никак и ничем не оправдана. Иногда нужно раскрыть глаза и увидеть правду. И пусть она будет самая неприглядная. Лучше некрасивую ситуацию увидеть вовремя, а не тогда, когда будет поздно и останется только рвать на себе волосы: как я могла! Еще раз подумала о Клаве. Взяла и подралась. Молодец женщина.

Да, Юля думала сейчас и о себе. Если Люба останется без угла, куда она пойдет? К родителям в деревню? А потом они все вместе к ней, в коммуналку? Прекрасная перспектива.

Юля хорошо зарабатывала, и она старалась откладывать на квартиру, помогать сестре она себе прямо-таки запретила.

Пару лет назад Юля записалась на курс лекций известного психолога. Есть свободное время и куча вопросов к самой себе. Что в ней не так? Почему одна?

Курсы были не из дешевых, занятия по вечерам каждый день по полтора часа. В какой-то момент она поняла, что все это похоже на вербовку в секту и нужно с этих курсов бежать со всех ног, но кое-что полезное она ухватила. У нее была хорошая особенность, она, во-первых, умела выцепить главное и отбросить в сторону ненужное. И, во-вторых, если уж она время свое потратила, то очень важно найти полезный момент. Никогда она не говорила слова «зря». Как часто можно слышать: «Эх, только время зря потратила».

Юля научилась относиться к себе с уважением. Раз потратила, значит, не зря. Или это мероприятие было звеном из какой-то цепочки, про которое она просто еще не знала, или действительно она услышала что-то важное. Например, такой могла быть всего лишь одна фраза из двухчасового разговора. И это немало. Она обожала фразу из любимой «Алисы в Стране чудес»:

«Не грусти, – сказала Алисa. – Рано или поздно все станет понятно, все станет на свои места и выстроится в единую красивую схему, как кружева. Станет понятно, зачем все было нужно, потому что все будет правильно».

Грустила она часто, и слова Алисы просто были необходимы. Тем более, не отдавая себе отчет, Юля жила в легком ожидании. Чего? Она не знала.

Но тот психолог, странный, очень худой мужчина без возраста… И, может быть, без пола: говорил он странно высоким голосом, вел себя жеманно. Он очень верно направлял ее мысли:

– «Возлюби ближнего, как самого себя». Вдумайтесь в эту фразу. Для того, чтобы полюбить кого-то, сначала нужно научиться любить себя. Вот вы, девушка, любите себя?

Психолог подошел к Юле.

– Я? Нет.

– Это чудовищно. То, что вы сейчас сказали. Это чудовищно! Вы должны с этим бороться.