Я промазал, опер – нет

– Тогда сейчас мы составим фоторобот, и ты назовешь номер московского лимузина.

Я был почти уверен в том, что прорвал ее оборону, но все-таки наткнулся на противотанковую пирамиду.

– А приказ уже подписан? – не глядя на меня, спросила Олеся.

– Какой приказ?

– Да все тот же! Капитан Петрович прикомандировывается для моей охраны.

– Надо же, какая упрямая! – всплеснула руками Дарья. – Ну, чего ты к нему привязалась? Есть более компетентные в этом вопросе люди!

– Не знаю. Будет приказ, будет и номер, – продолжала упорствовать Алехина. – И фоторобот тоже.

– Ну ты вот сама посуди! – с досадой глянув на меня, также меднолобо давила на нее Бесчетова. – Капитан Петрович только что расписался в своей несостоятельности!

Для меня это было новостью, от изумления глаза едва не закатились под веки, но все же я промолчал.

– Сегодня ночью он видел киллера на чердаке. И он его упустил! – продолжала ошеломлять меня Дарья. – А вот если бы на его месте были бы спецназовцы, они бы его не упустили!

– Но я не хочу спецназовцев. Я хочу, чтобы меня охранял капитан Петрович! – упрямо мотнула головой Олеся.

– Капитан Петрович нужен нам для поимки преступника. Он лично отправится в Москву, он лично займется человеком, который тебя заказал. Ты просто не знаешь капитана Петровича! Он у нас большой специалист по мафии! – мне на удивление противоречила себе Бесчетова. Я хлопал глазами, глядя на нее, а она продолжала сокрушать Олесю. – В позапрошлом году он остановил незаконную добычу золота, в прошлом – производство оружия. И в тайге преступников искал, и в пустыне. И Москва для него не проблема! – заключила она.

– Вот когда вызовут меня в Москву Героя получать, тогда и поеду, – в ехидной усмешке скривил я губы. – А так ваш номер, товарищ капитан, не пройдет.

Что-что, а Москва в мои планы не входила. Для этого есть федеральные службы, вплоть до ФСБ с ее колоссальными возможностями. А я, как ни прискорбно, маленький моллюск в океане большого города, червячок в его джунглях. Меня же вмиг растопчут, если я туда сунусь... Нет, нет, лучше уж я Олесей займусь, буду охранять ее до тех пор, пока волчий хвост не вмерзнет в прорубь.

– А что, позовут? – завороженно посмотрела на меня Олеся.

– Куда позовут? – не понял я.

– Ну, Героя получать.

– Вот как только волчий хвост обрубит, так сразу и позовут! – не сдавалась Дарья.

– Вот видишь, уже зовут, – хмыкнул я. – Устами моего дражайшего начальника.

– Что-то я не понимаю вас, товарищ капитан! – возмущенно надулась Бесчетова.

– Никуда я не поеду, – сказал я. – И вы прекрасно это знаете...

Чтобы избежать ее грозного взгляда, я поднялся из-за стола, смахнул с барной стойки пачку «Мальборо», подошел к окну. Сунул сигарету в рот, но, прежде чем зажечь ее, раздвинул горизонтальные полоски жалюзи.

Сигарета вывалилась из губ, когда в беседке на детской площадке я увидел человека в спортивной куртке, капюшон которой плотно запахивал нижнюю половину его лица. Солнцезащитные очки скрывали глаза, но и без них и капюшона я не смог бы рассмотреть лицо в подробностях. Потому что парень держал на плече зеленую трубу, очень похожую на одноразовый гранатомет, и совершенно спокойно целился в меня.

– Ой-ее!!! – взревел я от злобы и беспомощности.

Некогда было объяснять, что происходит. Одной рукой я схватил за волосы Дарью, другой – Олесю и обеих силой вытащил из кухни, уложил на пол в прихожей.

Только я вжал их визжащие головы в пол, как на кухне грянула Хиросима. Оглушительный, свинцовой плотности грохот раздул барабанные перепонки, ударная волна танком проехала по нашим телам, стены сотряслись, с них и с потолка посыпалась штукатурка, густые клубы цементной пыли перемешались с едкой тротиловой гарью.

Я оглох и ничего не слышал, даже себя. Все вокруг как в тумане, ничего не видно, нос щекотало так, что невозможно было сдерживать чих. И все же, выхватывая из кармана телефон, я метнулся к двери, открыл ее. Одной рукой я прижимал к уху телефонную трубку, другой выталкивал из квартиры женщин.

Я не слышал, что отвечал мне Агранов. И отвечал ли он вообще. Но я орал как заведенный, требуя немедленно задержать киллера. Когда же, обезопасив потрясенных женщин, я оказался на кухонных затянутых черным дымом руинах и глянул вниз через пустой оконный проем, то в беседке никого не увидел. Зато заметил Агранова и Кузему, один опер бежал, огибая дом справа, другой – слева. Бегали они оба, не в пример мне, отлично, и я очень надеялся, что на этот раз кому-то из них улыбнется удача.

Но очень скоро пришло сообщение, что Куземе улыбнулась киллерская пуля. Он сумел засечь беглеца, увязался за ним, преследовал его до парка, где, увы, в обмен на свою серию выстрелов получил две пули – одну в живот, другую в ногу. К счастью, на нем был кевларовый бронежилет, а пуля вошла в броню чуть под углом, поэтому не смогла ее пробить. И все же ранение в ногу и внутреннее кровотечение брюшной полости отправило опера на операционный стол.

Глава 11