Я пришла, откройте дверь

– Правильно, – кивнул Толик, – сначала в секту берут с улыбкой на лице и с распростертыми объятиями, потом, когда человек уже пропитан фанатизмом до мозга костей, с него требуют и квартиру, и все что у него есть.

Я свою квартиру никому отдавать не собираюсь, хотя пока у меня никто ее и не просит… Стоп! Что там было про власть?

– То есть, у кого книга, тот и жрец? – спрашиваю, нервно сжимая вилку.

– Да, – соглашается Толик. – Этому человеку будут поклоняться и выполнять все его желания. Достаточно показать книгу утешения, и ты – вожак!

– А кому показывать-то? – интересуется Верка.

– В наше время, похоже, некому. Но никогда неизвестно наверняка, какие секты утихли навсегда, а какие копят силы, чтобы однажды выйти из тени.

– Мамочка… – шепчу я. В голове крутится совершенно глупый вопрос, но я не могу сдержаться и задаю его: – Толик, а ты не знаешь, что едят в этой секте?

– В каком смысле? – Он смотрит на меня с изумлением.

– Ну, может, у них есть какие-то особенные блюда, очень вкусные, рецепты которых хранятся в секрете?

Толик начинает хохотать, чем меня обижает. Что я такого спросила? Должна же я знать, чем меня будут кормить, когда я взойду на трон?

– Про особые блюдо ничего сказать не могу, но, кажется, они ели человеческое мясо.

Нет, ну я не на столько уж хочу быть жрицей…

– Хватит, – сердится Марта, – что у вас вообще за беседа такая, не понимаю. Аппетит напрочь отбили. Толик, пьем еще раз за твою машину.

Влипла же я в историю! Получается, что предки Туглякова Гурия Гордеевича по каким-то неведомым мне мотивам длительное время укрывали у себя книгу, не претендуя на лавры. Возможно, им эта власть была поперек горла (не всем же хочется на завтрак, обед и ужин есть человеческое мясо), или они были против сект в принципе и боролись с ними как могли (Гурий Гордеевич явно пошел не в деда и отца). Ну, а книгу не стали уничтожать, чтобы иметь некую гарантию безопасности, всегда можно взять ее с потайной полки и крикнуть: «Расступитесь, разойдитесь, я жрец!»

Гадать можно бесконечно, вряд ли я когда-нибудь узнаю, какие мысли витали в головах давно умерших Тугляковых, но приятнее думать, что они были достойными людьми и собирались очистить землю от плохих парней.

* * *

Пятница 19 июля

71,1 – весовой приговор. Ложь! Наглая ложь!

Отказываюсь верить цифрам.

Буквально вчера я собиралась взойти на трон жрицы, а мой вес (совершенно непонятно почему) вырос до таких чудовищных размеров. Да ни один трон меня теперь не выдержит, он рухнет, и я вместе с ним!

Если честно, то мне горько, обидно и даже одиноко. Я же так старалась, так старалась, отказывала себе практически во всем… Почему вес всегда медленно убывает по граммам, а прибавляется килограммами? Теперь я вешу даже больше, чем в начале диеты! Еще немного, и я признаю, что Вадим был прав абсолютно во всем.

Выскакиваю из ванной, кидаюсь на диван и, уткнувшись в подушку, начинаю рыдать. Последнее время у меня ничего не получается, все катится кувырком.

– Дура, дура, – твержу я, всхлипывая, – дура и неудачница.

Голова болит, и зачем я столько пила за дурацкую машину Толика? Новый поток рыданий. Содрогаюсь всем телом и мечтаю вернуть вчерашний день, чтобы прожить его заново. Но такой возможности мне никто не даст…

Переворачиваюсь на спину и делаю попытку успокоиться. Слезы текут по щекам, и я торопливо вытираю их, стараясь прогнать совсем.

– Я должна опять сесть на диету, – говорю почти твердо.

Да, я уже сто раз пыталась похудеть, но сейчас все иначе. Сейчас по-настоящему. Понимаете, о чем я? Это значит больше никаких гренок и никаких тарелок с сырами и мясной нарезкой, никаких жареных пельменей и роллов «Филадельфия». И десерты – нельзя, нельзя, нельзя!

Поднимаюсь, иду в коридор к большому зеркалу и начинаю внимательно разглядывать отражение. Меня точно нельзя назвать толстой, а кто-то вообще скажет: «Ты занимаешься фигней, не надо тебе худеть». Но я же помню себя другой, и я искренне хочу вернуть те времена, когда джинсы застегивались, и я не стеснялась выйти на берег моря в купальнике.

У меня маленькая грудь, она почему-то особо не меняется, а хотелось бы! Талия уже расплылась, и бедра тоже… И главное, я точно знаю, что если не возьму себя в руки, то через год буду весить восемьдесят пять. Вот в чем основная проблема. С каждым новым походом в магазин мне придется покупать одежду на размер больше, да мне уже сейчас комфортно только в футболках и платьях оверсайз. Комплексы постоянно следуют по пятам, и не получается ответить им достойно, потому что в душе нет уверенности в себе.

– Я смогу, – произношу четко, без каких-либо сомнений.

Объявляется голодный день, я бы даже сказала самый голодный день за всю историю человечества – продуктов питания не существует. Я наказана и должна искупить вину за вчерашнюю обжираловку.

Прекрасно, выводы сделаны, путь начерчен. Двигаемся дальше.

Возвращаюсь в спальню, обматываюсь поверх пижамы тонкой махровой простынкой, которая летом обычно служит одеялом, гордо задираю нос и произношу: