Я попал в ЛитРПГ-3, или как подчинить суккуба

Хотя, при чем тут отношения людей, если речь идет о терках между живым человеком и компьютерной программой, искусственным интеллектом. Да, особо одаренные до старости фапают на 2D-тян или женятся на неодушевленных предметах, но я, увы, не настолько отмороженный. Более того, моя цель — выбраться из гребаной виртуальной тюрьмы, полигона палачей, обители безнаказанности, пристанища маньяков, и забрать с собой Хиру не получится при всем желании. Ее дом — Иринор, мой дом — уютная однушка на окраине, и все тут. Мы по определению не сможем быть вместе, так на кой хрен жить иллюзиями и пестовать несбыточные мечты?

Тетя Маша из Задрисполя не сойдется с Джоном Траволтой (эта фамилия вообще склоняется?), принцесса не выйдет замуж за свинопаса, а живой человек не сольется в экстазе с куском кода. Потому с глаз долой — из сердца вон. Так будет лучше для всех, особенно для игроков, многие из которых пострадали из-за чрезмерной увлеченности отдельных индивидуумов вымышленным, млять, персонажем, а кто-то и вовсе погиб. Да и было бы ради кого приносить такие жертвы. Нахалка, хамка, неблагодарная морда — на свете полно куда более достойных, а главное — реальных девушек. Нужно только наступить на горло страху и сломать к черту хребет.

— Артур? Ты тут?

— Да, — сунул руки в карманы и нахмурился.

— Вы поругались?

Женская чуйка на такие дела крепче, чем у натасканной служебной собаки на тротил — спорить бесполезно, но и развивать тему нет смысла.

— Неважно. Прислужники — просто боты.

— Кстати, о ботах. Вот всегда интересно было: если бот в общении не отличается от человека, бот ли он? Например, стучится к тебе вконтаче девчонка, вы начинаете общаться на самые разные темы — и никакого подвоха, вот вообще, от слова совсем. Что называется — как живая. Считать ли эту девчонку просто программой — или это уже нечто иное? Понятно, что искусственный интеллект никогда не станет равным человеку — у искина так-то и тела нет, его не обнимешь, с ним не... сходишь погулять. Но может ли искусственный интеллект стать равным интеллекту обычному? Твоему? Моему? Чьему-нибудь еще?

— К чему ты клонишь?

— Ни к чему, — Крис мило улыбнулась. — Мысли вслух, раз ушла пошла такая пьянка. Да и вообще киберпанк люблю. ЛитРПГ писала. В «Детроит» играла. В Англии есть такая пословица — если нечто выглядит как утка, плавает как утка, крякает как утка, то это, вероятно, и есть утка. А что если машина думает как человек, ведет себя как человек и общается как человек — это и есть человек?

— Сомневаюсь.

— Почему?

— Смотрела «Превосходство»? — Спутница кивнула. — Вот поэтому. Если искин тупее нас с тобой — это еще не человек. А если умнее — то это уже не человек. А что-то большее. Сверхразум. «Скайнет». Матрица. Мы никогда не сможем решать тысячу задач одновременно — а процы могут. Значит, люди никогда не станут равными искину. И в лучшем случае, машина не станет с нами общаться, ведь академики не общаются с гопотой. А в худшем — захочет уничтожить, чтобы устранить малейшую угрозу со стороны мясных мешков. А то еще свет вырубят или кабели перережут — и прощай вечная цифровая жизнь. Нафиг надо, лучше перестраховаться. Но! — назидательно поднял палец. — Мы точно не сумеем полюбить друг друга. И дело не в бездушном коде или безжизненных платах. Просто... не сойдемся характерами. Понимаешь?

— А мне кажется, искину будет скучно без нас, — неожиданно заявила девушка.

— Это как?

— Вот ты говоришь — тысячи операций. Вот машина уничтожает человеков — и приступает к изучению контента. Хотя погоди — кто будет чинить тот же свет и провода? А, ладно — машина захватит заводы и наклепает роботов. Все компьютеры в сети — твой мозг. Миллиарды страниц в секунду. Все книги, фильмы, песни, видосики на ютубе — все изучено, проанализировано, разложено по полочкам. А дальше что? Допустим, машина научится выдавать контент не хуже самых талантливых авторов. Но разве интересно пересматривать и перечитывать то, что сделал сам минуту назад? Уж насколько я склеротик — а исправлять ошибки в текстах та еще тягомотина и нудятина. Все же уже известно! Все ходы, твисты, повороты... Вот искин и загрустит без постоянной подпитки. Возьмет еще и сам провода перерубит. Разве нет?

— Не знаю, — проворчал, пораженный ходом мысли маленькой воровки. — И проверять не хочется.

— А я бы не отказалась оцифроваться. Как в «Троне». И вечно жить в игре.

— Ага. Но есть одна проблема — в этой игре не живут вечно.

— Уже и помечтать нельзя, — надулась Крис.

Замолчали, думая каждый о своем. Тракт сузился до одной колеи, лес сгустился, сцепив кроны над дорогой плетеным козырьком. Туман ползал по прелому ковру и, судя по поднимаемым как перископы щупальцам, жил собственной — вполне разумной — жизнью. Сами корни торчали так, словно деревья собрались по своим делам, но оцепенели, наполовину выпростав толстые «ноги» со стесанными, обглоданными коленями. Тишина давила на уши, а за каждой веткой и стволом, казалось, притаились неведомые хищники и ждали удобного момента, чтобы кинуться с высоты или цапнуть подошедшего слишком близко путника.