Хорошо, что поляна надежно защищена от ветра, иначе скачущих вокруг смельчаков ждала бы незавидная участь. Поначалу эльфы просто носились как угорелые, оглашая округу заливистыми кличами, затем пара ребят с ирокезами догадались выбить у быстро опустевших винных бочонков днища и натянуть тонкую кожу. Вооружившись выструганными на скорую руку колотушками, новоиспеченные барабанщики принялись выбивать в меру агрессивный ритм, напоминающий безумный микс макарены, традиционной ламбады и японских тайко.
Идея и мотив оказались более чем заразительными, а бочек и кожи имелось в достатке, и несколько минут спустя к первопроходцам присоединился целый ансамбль в десяток музыкантов и вдвое большим числом инструментов. Они расположились на равном удалении от костра, чтобы каждый мог насладиться боем, и что тут говорить — ощущения незабываемые, особенно когда удары пронзают тело насквозь, сливаясь в единую волну без малейшей дисгармонии. А из пор в ужасе выбегают мириады мурашек и носятся по коже, вынуждая колени и локти легонько подрагивать в такт.
Тем временем эльфы перестали водить бессистемные хороводы, а погрузились в танец, постепенно переходящий в боевой транс. На первый взгляд в движениях ни капли сложного и утонченного — и ребенок справится, но без острого слуха и чувства ритма влиться в ряды разошедшихся мятежников и не выглядеть при этом пьяным батей на фоне LesTwins практически нереально.
Поэтому стоял в сторонке, попивал хмельной нектар из бурдюка и наблюдал за тремя кольцами танцующих, кружащихся у костра с небольшим рассинхроном, но это лишь добавляло представлению драйва. И после пятого (или шестого... ну край — восьмого) глотка невольно начал притопывать и покачивать руками в тщетном стремлении подражать мастерам. Два притопа правой, взмахи локтями, широкий шаг. Два притопа левой, трижды вскинуть оружие, низкий поклон в движении — и по новой.
Танец выучил, храбрости набрался — пора вливаться в движуху. Но не успел подойти к внешнему — самому разреженному кругу — как заметил среди эльфов странную и сильно выделяющуюся среди других парочку. Суккуба, которая, как известно, не танцует, с азартом топала и размахивала хвостом, сбросив куртку и оставшись только в шортиках и купальнике. А сзади дрыгался как эпилептик Рорх, вцепившись в талию засранки и едва не роняя слюни на разгоряченную вспотевшую кожу. Двигалась демоница ничуть не хуже молодых остроухих, более того — умудрялась разворачиваться и повторять все па спиной вперед, при этом елозя ладонями по сморщенным старческим плечам.
— Ну, млять, ни себе ж хера... — процедил, чуть не поперхнувшись вином. — Э!
Швырнув бурдюк под ноги, поковылял прямиком к хороводу, но сладкая парочка успела уйти из поля зрения. Но ничего — пройдут по кругу и вернутся, никуда не денутся. Однако эльфы двигались и двигались, а искомые цели так и не появлялись. Взяв за ориентир двух девчонок с белоснежными локонами, следил за вращением во все глаза — вот белобрысые протопали мимо, потом еще раз и еще, а ни деда, ни демоницы так и не заметил.
— Ептыть...
Страх и ярость шипастыми хлыстами подстегнули сердце, а то, в свою очередь, погнало кровь с удвоенной скоростью, и хмель застучал в мозги в два раза мощнее. Пошатываясь и тряся головой, направился к дереву, где в романтичной обстановке обжимались влюбленные и охлаждались в студеной воде уставшие танцоры. Здесь же нашел ведьму — та ела шашлык, болтая ногами в озере, но похотливой бестии и след простыл.
— Ковен!
— Ур-р? — девушка подняла голову. — Будешь мясо?
— Ты деда не видела?
— Какого?
— Своего, блин!
— Нет. А что случилось? Ты какой-то... странный. Никто грибы не предлагал? Если вдруг предложат — не...
— Да при чем тут грибы? Старый хер увел мою суккубу! Ничего личного, но я ему бороду оторву.
— Артур! — чародейка вскочила и схватила за руку. — Даже не думай! Ты не представляешь, насколько Рорх силен.
— Плевать. Куда они могли... — взгляд упал на дубраву — густую и совершенно непроглядную в ночи. Лучшего места для уединения и придумать сложно. — Ах ты ж...
— Артур!
Вырвался и быстрым шагом направился к посадке. Несмотря на штиль и оглушающий бой барабанов, чуть ли не каждый куст ритмично шевелился, а из-за каждого пня доносились вздохи и стоны. Брел, не разбирая дороги, медведем проламываясь сквозь ветки, не боясь споткнуться об корень или напороться на сук.
— Договорилась она, млять... Все на мази у нее, епт. Арграхира!!
— Оставь их! — колдунья следовала по пятам, не издавая ни шороха, ни треска. — Не нарывайся на проблемы!
Обернулся и ткнул пальцем в сторону попутчицы.
— Только и делаю, что нарываюсь на проблемы ради этой... вертихвостки. Одной больше, одной меньше...