Есть у концов всегда печаль, Хоть все и слава Богу, Но все-таки чего-то жаль... Скорей всего - дорогу!
14-15.09.84 г.
Премьера в кинотеатре «Россия» прошла прекрасно. Вначале показали кусочек из «Айболита-66»: «Я автор». Площанский начал, предоставил слово М. Ульянову. Миша говорил умно и страстно, в своей манере — картина сразу пошла от имени сильной позиции. Я представил группу, по ходу дал слово Никулину, Лене, Кристине, Железникову. Потом говорил, говорил, не успев подготовиться, — поэтому лучше. Хотя специально притушеванно. На сцене я подарил Кристине ее портрет. Все шло в ритме, единым духом.
Во время картины все пили, общались. Все было спокойно, семейно, просто, по-хорошему. Я сказал длинный тост, с характеристикой каждому — все слушали всерьез и тихо, несмотря на выпитое. Женя Маркович[132] долго извинялся, подарил мне два чудных эскиза. Все писали друг другу на память на буклетах надписи, как школьники перед разлукой...
Это все было добротно и просто. Хорошо и подлинно. Все были добры и расслаблены. Завтра — Звездный городок, космонавты. Надо бы продумать, что говорить.
Лена прекрасно выглядела, было хорошо. Девочки (Крестик, Ксения, Марина, Соня) — были какие-то новые, видно, загрустили по ушедшему.
Это счастье? Ну нет — это не так называется. У свершения есть одна сторона, и она вовсе не таинственна, не странна, а очень реалистична: что же дальше. Свершение — вещь прошлого времени, оно тут же болит, как ушедшее, и это реальность, а вовсе не ощущение. Представить себе дальнейшее невозможно, а «поплясать» на свершении — надо иметь молодость, сегодня для меня все это суета. Гулять видно надо, а здоровья для этого нет, да и не хочется.
Отдыхать надо, а как? Где? Да и не привлекает ничего в отдыхе, тоже суета. Довольно кислая ситуация при всем понимании того, что победа, радость, несказанное счастье.
И надо толково придумать, что же дальше. Нельзя покатиться по времени — не вернешь! Время уходит, жизнь кончается!
Надо проследить за сборами и записать, сколько на каком сеансе было зрителей — это есть факт и он будет что-то означать. А что, при усилии можно будет понять.
Но, пожалуй, не завтра — послезавтра станет все ясно: это суббота, воскресенье. Все будет ясно в понедельник, в 10.30 утра.
15.09.84 г.
Главное в создании художественного произведения — вовсе не избавление от недостатков, главное — созидание достоинств. Часть им помогает избавление от недостатков, но бывает (и довольно часто), что уничтожение недостатков ведет к уничтожению достоинств. И тут нет «окончательных» законов творчества, и тут живая жизнь существования.
15.09.84 г.
В «России» в 10.30 — 900 человек (аплодисменты); в 13.00 — 1800 (плохая погода); на открытии кассы очередь была до низу, с 12.00 до (пока) 13.30 — очередь идет и идет.
А еще, наверное, вот в чем дело — нельзя лихо рассказывать о горе. Если бы «Чучело» эстетически и конструктивно было идеально — это было бы как-то бестактно. Тут современный «дизайн» невозможен.
16.09.84 г.
Картину показывали в Звездном городке — ни одного космонавта не было. Это, очевидно, у них так водится: если бы была Алла Пугачева, Хазанов, Райкин — другое дело. Борис Егоров привез Митю и судорожно звонил: «Тут играет мой Митька», но это тоже никого не взволновало: кто был в бане, кто еще где. Потом звонили, что были разные мнения, но большинству очень понравилось. Я это понял и по тому, как комендант, к которому я дозвонился, соединил меня с клубом: он и волновался, и по-солдатски благодарил за фильм: «Очень, очень, очень».
17.09.84 г.
Состоялась премьера в Центральном Детском театре. Были сорок человек дмитровчан. Они ждали после фильма. Была мама (не смогла сидеть — ушла). Был Никулин, все основные дети. Все прошло тепло, взволнованно. После фильма я выступал. Когда попросил задать вопросы — получил вопрос: «Вы считаете детство черным периодом в жизни человека или светлым?» В вопросе были все возможности для меня. Его демагогичность была не самым главным, он точно выразил новое в фильме как в произведении «детского кино». Если не эта ублюдочная демагогия, если не этот «оптимизм» директора школы и учительницы, это детство уже чернится. Я отвечал, вернее, молодая учительница, ее душили слезы, она поблагодарила, упомянув в конце о «странном вопросе», который был задан.
18.09.84 г.
С 17-го сентября картина вышла в одиннадцати кинотеатрах. Вышла тайно, тихонечко — ни рекламы, ни сообщений в газетах, ни афиш, ни стендов по городу.
Звоню — в чем дело? Объяснили — дело в том, что не знали, придут ли с фабрики копии. Копии пришли, но прокат перестраховался. В результате — «инкогнито»: в «России» — 10.30 и 21.00 — ползала.
В «Центральном Детском» аншлаг только на 15.00.