Я одержим тобой

Машины столкнулись, и раздался грохот. Поскольку грузовик двигался очень быстро, сбитое такси от удара отлетело и, несколько раз перевернувшись, зависло колесом над зеленой полосой обочины. Врезавшийся в них грузовик отлетел на несколько десятков метров, врезался в огромный рекламный щит и только после этого наконец остановился.

— Света… — Донеслось из отброшенного наружу телефона.

Голос Максима был крайне встревоженным, раздавшийся только что грохот тут же объяснил, что только что произошло.

Лицо Светланы было залито кровью, она ничего не видела вокруг себя. Больно, очень больно, все ее тело пронизывала боль. Нет, она не может потерять сознание, у нее ребенок, она не может умереть.

Претерпевая невыносимую боль, она закричала:

— Кто-нибудь, помогите…

Но ее голос был очень слаб.

К счастью, кто-то позвонил в полицию, вызвал скорую и подбежал, чтобы помочь оставшимся в сбитой машине людям.

— Помогите… — Сознание Светланы постепенно теряло свою четкость, ее голос становился все тише и тише, и наконец стал настолько тихим, что никто уже не мог ее расслышать.

Затем она полностью потеряла сознание.

Когда она проснулась, в нос ударил сильный запах дезинфицирующего средства.

Увидев, что она очнулась, Максим взволнованно взял ее за руку:

— Слава Богу! Ты очнулась.

Светлана огляделась по сторонам и увидев окружающую ее обстановку, поняла, что находится в больнице.

— Ты попала в аварию. У грузовика отказали тормоза. К счастью, когда я подоспел к тебе, тебе уже помогли.

В тот момент вся она была залита кровью: как своей, так и кровью водителя такси.

Он крепко сжал ее ладонь:

— Знаешь, как я испугался? Испугался, что тебя вот так вот может не…

Не договорив, он вдруг хлопнул себя по губам:

— Ох, какую чушь я носил.

Светлана шевельнулась и хотела сесть, но Максим остановил ее:

— Тебе нельзя двигаться, у тебя рана.

Светлана сильно нахмурилась. Она знала, что она была ранена, потому что она еще помнила ту боль.

Выражение лица Максима сделалось серьезным, он поднес руку девушки к своим губам и поцеловал ее, его голос был низким:

— У меня две новости, одна хорошая, другая не так приятная, какую из них ты хочешь услышать в первую очередь?

Светлана открыла рот и сухим голосом ответила:

— Вторую.

Сначала горькое, а потом сладкое.

— В нижнюю часть твоей спины попал небольшой кусок металла, который нужно удалить хирургическим путем, иначе он может повредить нервную систему в пояснице, и ты не сможешь ходить.

Светлана с облегчением вздохнула, слава богу, это не коснулось ее ребенка. Для нее это не было чем-то особенным, это просто травма и все.

— А хорошая? — Она повернула голову и посмотрела на Максима, ее лицо было бледным, как лист бумаги, на котором нарисованы нос и глаза. В нем не было ни кровиночки.

Максим сжимал ее руку все крепче и крепче:

— Ты беременна двойней.

Что? Как это возможно?

— Чт-что ты сказал? Я же делала узи, и там точно был только один…

— Двое, один ребенок находился возле задней стенки матки и был заблокирован другим, поэтому его не было видно.

В этот раз из-за ее ранения ей сделали четырехмерное узи, точность которого во много раз превосходила точность обычного. Это было правдой, в ее животе — близнецы.

Максим сам не знал, о чем ему думать. Это были противоречивые чувства: он был одновременно и рад этому, и не недоволен.

Светлана тихо устремила взгляд в потолок, ее сердце было переполнено эмоциями, она едва могла сохранять спокойствие. Она улыбалась, и слезу катились из уголков ее глаз и одна за другой падали на белую подушку.

Это что же, Бог так шутит с ней? Не потому ли, что она так одинока, он решил послать ей двух ангелов? Она была и несчастной, и счастливой одновременно.

— Света… — Максим крепко сжал ее ладонь. Он хотел было что-то сказать, но промолчал. Подумав немного, он собрался с духом: — бросай их.

Светлана изумленно посмотрела на него, что он сказал? Он вообще знает, о чем говорит?

Она с силой попыталась вырвать свою ладонь из его руки, безмолвно сопротивляясь.

— Света…

— Я не хочу тебя слышать, даже если их отец грецкий — то что с того? Они внутри моего живота, они часть моей жизни, разве я могу отказаться от этой части?

Она не сдастся. Это ее ребенок! Она ни как не могла убить его.

Максим ее ответ предугадывал. Он знал, на сколько важны для Светланы дети. Ведь он своими глазами видел, как она стояла на коленях перед Викторией Александровной, упорно отстаивала, чтобы оставить ребенка. Разве он желал

Разве он может смотреть, как Светлана страдает и плачет.

Максим протянул руку и с жалостью нежно погладил ее бледное лицо:

— Тебе сделают анестезию перед операцией, тебе не сохранить этих детей…

Девушка затряслась всем телом.

— А если я не буду делать анестезию?

— Ты не вынесешь боли! — Максим вскочил и закричал на нее.

Разрезание тканей и извлечение из них инородного предмета вызовут смертельную боль!

— Света, послушай меня, — Максим пытался убедить ее, — Ты всего на третьем месяце, после… После ты сможешь иметь еще детей…

— Они тоже жизни! — Светлана упрямо стояла на своем, — Я не сдамся.

Глава 56 Паша и Маша

Шесть лет спустя, Греция.