Я ненавижу вас, Доктор Робер!

Яна покраснела, но все же, приняла мой скупой комплимент. Мы сделали по глотку и закусили. Впрочем, между первой и второй, промежуток небольшой (не помню, откуда я знаю эту поговорку, возможно где-то слышал, но я вновь немного налил алкоголя).

— Тогда, второй раз пьем за тебя, — воскликнула она, поднимая стаканчик.

— Почему за меня?

— Ну… потому что благодаря тебе, я начинаю понимать науку лучше, чем когда либо.

Я ей мило улыбнулся. Мы выпили за меня и закусили.

— Вот скажи мне, — начала Яна, а я заметила, как в ее глазах пробежала кокетливая искра. — Почему ты такой сноб?

Я чуть ли не поперхнулся куском пиццы.

— Почему ты спрашиваешь?

— Ну ведь должно же быть в жизни то, что тебя сделало таким?

— Я просто идеален во всем, — расплылся в улыбке перед Яной. — РАзве нет?

— Ну, не знаю, как во всем, — пробубнила та, — но ты жуткий сноб. И я постоянно хочу тебя прикончить.

— У тебя этого не выйдет.

— Это почему еще? — сказала Яна, откусывая от скудной веточки винограда одну ягодку.

— Ты просто не сможешь.

— Ну, я попрошу кого–то.

— Тогда это будет считать соучастием.

— Я все же осмелюсь спросить, — откинувшись на спинку стула, Яна интриговала меня не меньше, чем когда-либо. — Почему ты такой зануда?

— Ты уж определись, сноб я или зануда, — парировал в ответ, наливая еще по стаканчику. Увидеть поддатой Яночку еще раз было слаще, чем перебрасываться колкостями. — То вначале ты спрашиваешь, почему я такой сноб, а потом спрашиваешь, почемум я такой зануда.

— Потому что я не могу определить до конца: сноб ты или зануда. Потому, что сноб стремится показать своё превосходство и исключительность, в то время как зануда просто утомляет своим поведением и вниманием к мелочам.

— Снобозануда ты, — выпалила из себя Яна, а я засмеялся.

— Снобо… что?

— Сно-бо-за-ну-да, — воскликнула она, поднимая стаканчик. — Два в одном.

— Ты забавная, — подытожил я, и мы вновь чокнулись.

Алкоголь и на меня начал действовать расслабляюще. Хотя, возможно, я просто отвлекся от своих мыслей и переключился на другие чувства — на трепет, который вызывала во мне Яна, когда улыбалась, смотрела и хихикала. Я любовался ей, как самым прекрасным созданием на земле. Яна что-то рассказывала мне про свой опыт, который я и так знал наизусть. Она говорила, что видит в себе непревзойденного ученого, который сделает не меньший вклад в науку, чем я. Она хотела брать с меня пример, несмотря на то, что испытывала ко мне смешанные чувства, хотя поначалу я и вовсе ей не нравился. А теперь что?

— Вот, взгляни, — начала она, подкатываясь к противоположному столу, где был микроскоп. — Я говорила Жене, что мне кажется, что-то не так.

Я вытер руки о салфетки и подкатился тоже. Мы с Яной оказались неприлично близко. Яна пододвинула ко мне микроскоп, а я аккуратно настроил диоптрию. Все было замечательно, как и сама Аланина.

— И что тут не так?

— Мне кажется, что я где-то просчиталась. Понимаю, что выращивание органоидов длится от недели до трех, но что-то мне подсказывает, что это не так!

— Да ну? — оторвался я от микроскопа, и перед моими глазами возникла Яна. Она склонилась ко мне и замерла, приоткрыв губы, словно выжидала момент, который удачно так подловила.

Мое сердце пропустило один удар.

— Да, — выдохнула она, метая взгляд с мои губ на глаза. — Я думаю, что провалила опыт.

— Нет, Яна, — ответил я ей, — взгляни сама.

Мне трудно было дышать, но Яна все равно послушалась меня. Она посмотрела в микроскоп, а после, тяжело вздохнув, отстранилась.

В это мгновение я не мог больше терпеть. Ожидание пожирало меня изнутри. Я тосковал по нежным губам Яны, по тому, насколько трепетно она дарит мне тепло. И я отчетливо понимал, что если я остановлюсь сейчас, то завтра, может быть, и не настанет в наших отношениях.

Поэтому я привлек Яну к себе и нежно поцеловал в губы. Аланила тихо вздохнула, словно освободилась от тяжелого груза. В этом поцелуе я почувствовал, что Яна и сама жаждет его. Ее руки обвили мою шею, и я придвинул ее стул ближе к себе. Мы целовались долго, даже не знаю, сколько времени, словно изголодавшиеся звери, стремящиеся насытиться друг другом.

Поцелуй становился всё требовательней, а Яна… Яна жалась ко мне так, словно хотела, чтобы я защитил ее. Мне сложно было совладать с распространяющимся по венам желанием, и я едва ли не сорвался с катушек, когда ее руки зарылись в мои волосы. Как она крепко сжимала мои плечи, по-прежнему томно вздыхая от поцелуя. В этот момент я встал, потянул Яну на себя и посадил на стол, а после вновь впился ей в губы. Желание было настолько явным, что сводило челюсть от предвкушения. Яна игриво водила руками по моему телу, будто бы дразнила меня, а я не осмеливался распускать руки. Мне хотелось, честно, но… Я все еще не до конца понимал — репетиция это, или алкоголь, или же Яна взаправду хочет меня?