Я не ведьма

– Замолчи! – крикнула она на колокольчик, словно он был в чем-то виноват. Но сразу добавила: – Пожалуйста…

Звуки, от которых ее бросило в дрожь, наполнили тихую Цветочную улицу. От них было не скрыться. И Агнесса рывком рванула дверь, чтобы наконец узнать, кто пришел за ней. Посмотреть в лицо тем, кто…

– Ведьмы?!

Улица была полна разъяренными дамами в остроконечных шляпах.

– Что она себе позволяет!

– Что за эксперименты на живых людях!

– Почему она ограничивает нашу свободу?!

Ведьмы бурлили, как магический котел с неудавшимся зельем – того и гляди рванет. А Агнесса… О! Агнесса просто своим глазам отказывалась верить. Значит, по ее душу пришли ведьмы. Которым она так старалась помочь! Которых стала уже считать своими… И которые были готовы разорвать ее на кусочки за то, что она говорила им прямо – надо думать и брать свои эмоции под контроль!

Да как они посмели!!!

Она пришла в такое бешенство! В такое неистовство… Какой там страх! Его и не осталось вовсе.

Когда госпожа психолог с горящими от бешенства глазами выскочила из дверей своего дома на толпу, то ведьмы… Ведьмы, как одна, сделали шаг назад. И затихли. Как-то с опаской.

Нет, они, конечно, очень сильные и вообще… смелые. Но не сумасшедшие же в конце концов в отличие от госпожи Агнессы Пресци, которая…

Нет. Лучше уж еще шаг назад сделать. И зачем они вообще сюда явились?

– Та-а-а-ак, – прошипела между тем госпожа психолог, у которой в родне явно были ядовитые змеи. – И вы явились сюда… Зачем?

Ведьмы отчего-то смутились. И уже с недовольством поглядывали на хозяйку лавки «Травы на все случаи жизни», которая и подбила из прийти к дому старой Присциллы Моран и потребовать, чтобы чужачка и столичная штучка убиралась из города и не наседала со своими глупыми предложениями на почтенных ведьм.

И как они, увлеченные пламенной речью, забыли, что этой Агнессе Пресци покровительствует самая старая и – чего греха таить – самая сильная ведьма города? Что мероприятие не согласовано с главой ковена. И… что госпожа психолог спасла дочь хозяйки лавки…

Стало вдруг тихо-тихо. Только осенний ветер с любопытством носился между женщин в странной одежде – такую уже вроде бы и не носят теперь…

– Вы… – Агнесса смотрела на ведьм и от бешенства не могла говорить. – Вы… Вы!!!

– Мы не хотим!.. – выкрикнула вдруг хозяйка лавки «Травы на все случаи жизни» с каким-то отчаянием.

– Не хотите… – к Агнессе вдруг вернулся дар речи. И она заговорила – холодно и размеренно: – Не хотите.

Она обвела взглядом толпу, узнавая знакомые лица. Сжимая от осознания этого кулаки в бессильной ярости. И вдруг неожиданно даже для себя проговорила:

– А вы правы. Нельзя спасти того, кто не хочет, чтобы его спасали. Нельзя помочь насильно. Вы хотите, чтобы ваши дочери жили хуже, чем мы с вами? В стране, где за то, что ты ведьма, тебя уничтожат? Вы хотите своим упрямством и неумением держать эмоции под контролем спровоцировать массовые волнения? Вы правда считаете, что это и есть свобода?

Даже ветерок затих, вслушиваясь в эти слова, полные не только злости и горечи, но и какой-то ядовитой справедливости.

– Вы не понимаете, насколько хрупок мир? Сколько надо прилагать усилий, чтобы его сохранить?

Агнесса замолчала. Гнев удушливой волной подкатил снова. И она тихо проговорила:

– А знаете что? Не приходите ко мне больше. Не надо.

И вроде бы слова были негромкие и самые заурядные, но их услышали все. И вздрогнули от них.

Только ветерок ни на что не обращал внимания. Он уже летел наверх, под крышу одного из домов на Цветочной улице. Туда, где, склонившись к круглому окну, стоял человек с полузакрытым платком лицом.

Он, размеренно дыша, целился из арбалета в фигурку одной из молоденьких ведьмочек, стоявших в растерянной толпе. Арбалет был заряжен не болтом, а какой-то странной, переливающейся капсулой.

Мужчина глубоко вздохнул и готов был уже спустить крючок, чтобы заряд полетел в толпу, но…

Кто-то, неслышно подобравшись сзади, приставил револьвер к его голове.

– Даже не вздумай, – прошептал этот кто-то.

– Это что вы задумали?!

На силы правопорядка, срочно стянутые к Цветочной улице и заодно перекрывшие площадь, где была мэрия, выскочила разъяренная Эвелин Хорр.

– Эви, прости, – вперед выступила госпожа мэр. – Но твои девочки точно с катушек слетели.

– Выбирай, что говоришь, Элла!

– Ведьмы нарушили ряд положений о порядке в городе. И собрались в количестве, превышающем разумные пределы.

– Вот когда тебе мост в следующий раз надо будет чинить или парад цветов устраивать, чтобы твои ромашки проклятые не вяли несколько дней, – тогда и поговорим! «Эви! Собери девочек! Эви! Всех-всех!!!» – Верховная очень похоже передразнила мэра.

Госпожа Элаида Либуша смутилась.

– Убери службы правопорядка и солдат, Элла. Я гарантирую, что никто не пострадает.

– Но как вы можете гарантировать это?! – возмутился молодой человек, которого Верховная, растерзай ее черные ведьмы, не могла вспомнить, как зовут. Видела в мэрии, но вспомнить…

– Томаш, – устало проговорила госпожа мэр. – Томаш… Иди. Займись чем-нибудь.

– Там же люди живут. А ведьмы…