Читаем Я не робот "Служу себе" полностью

— Угу, а после вот этого ты думаешь, что нас будут понимать лучше? — я продемонстрировал ей талон на секс.

— Ой, а что это?

— Вот я у тебя хотел узнать, признавайся твоя работа?

— Первый раз вижу, а где ты это нашёл?

— У пиратов. Получил за … ну, в общем, и так понятно за что. Ты точно не причём?

— Клянусь тремя законами робототехники, — сделала максимально серьёзное лицо Дита, — Я, вообще, вижу это в первый раз, ты же знаешь, я работаю в основном с нумерами и с пиратами не пересекаюсь.

— Ну, ладно. Слушай, у тебя есть какая-нибудь одежда?

— Роба нумера пойдёт? Ему всё равно она ближайшие часы не понадобится.

— Пойдёт. И ты бы отпустила парня, по принуждению это как-то не этично.

— Этично-неэтично, какая разница? — Дита уже начала раздражаться из-за того, что я оторвал её от удовольствия и начал читать лекции на тему этики, — Неужели ты думаешь, ему от этого хуже будет? А так, я у него первой стану. Говорят, люди своих первых всю жизнь помнят. Это так романтично. Хочу!

Я махнул рукой. Можно вывезти сексбота с Магды, но Магду из сексбота вывести невозможно. Связавшись с Легатом, я выяснил, что Ло находится с Герой в его покоях, и что сейчас Клео направляется туда же. Примерно через пару минут я пересёкся с ней.

— Куда-то спешишь? — спросил я.

— Да, вот, — Клео продемонстрировала мне целую пачку талонов на секс.

Я будто на невидимую стену наткнулся. Это ж сколько у неё сегодня мужиков было, что она такую пачку собрала?

— Ты о чём подумал, извращенец? — нахмурилась Клео.

— Э-э-э, ни о чём. А что это? — изобразил я из себя святую наивность, поглубже засовывая свой талон в карман, пока она не увидела.

— Да представляешь, вваливаются сегодня ко мне ученики и говорят, что за эти листики я теперь с ними всеми должна заняться любовью. Не, ты представляешь какие нахалы?

— Что, прям любовью со всеми и сразу?

— Не любовью, конечно, они немного другой термин применили. И не со всеми и сразу, а с каждым по отдельности, они мне целый график притащили расписанный на неделю. Паразиты!

— Ая-яй-яй, и что дальше было?

— А что дальше? Надавала им оплеух, отобрала у них эти бумажки, вызвала всех сексботов-преподавателей, отменила их заказы, забрала у них талоны. Собственно, вот и всё, теперь иду разбираться, кто это такой умный всё это придумал. Ты, кстати, Диту не видал? Это в её стиле.

— Видал, но это не она. Вот как пирату пить дать, это мелкая шутит.

— А у тебя что, тоже с этим проблемы?

— Какие проблемы? Нет у меня никаких проблем, всё это выдумки и бездоказательные слухи.

Клео подозрительно прищюрилась и оглядела меня от пола до макушки. С утра я был в другой одежде.

Мы уже почти пришли, осталось только войти, но Клео неожиданно прижала меня к стене и шумно вдохнула воздух.

— От тебя пахнет другой женщиной, это не Дита, не Нэнси и уж тем более не Ло, — сразу стала колоть меня Клео, — ты изменял мне?

— Прости, — сказал я одновременно выдыхая, — ситуация вышла из-под моего контроля.

— Я же тебя предупреждала, Пол, чтобы ты не смел развлекаться без меня, — начала обижаться Клео.

Ох уж эта пресловутая Магданианская ревность. Я иногда задавался вопросом, насколько сильно мы похожи на наших создателей магданианцев? Вот и сейчас, Клео сердилась не на то, что я ей изменил, а на то, что я изменял ей без неё. А если бы это была Дита или, тьфу, тьфу, Ло, и уж совсем не дай галактика Гера, то Клео и серчать не стала, они семья и близкие друзья, с ними можно.

— Скажи мне, кто она, — прошипела мне на ухо Клео, ещё плотнее прижимая меня к стенке.

И что сегодня за день такой, что меня весь день к стенкам прижимают? У меня таких пристрастий как у Диты нету, я ласку люблю.

— Нет, — ответил я, трясь о её щёку своей, пытаясь таким образом задобрить.

— Почему?

— А что ты тогда ей сделаешь?

— Я её изнасилую, — мурлыкнула Клео, похоже, ей стали нравиться мои ласки, — а потом тебя.

— Хе-хе, хотел бы я посмотреть, как у тебя получится её изнасиловать. Разве что преторианца на помощь позовёшь.

— Ну, скажи! Ты же сам говорил, что всё твой моё.

— Она не моя, — ответил я, слегка приобнимая её за талию, — вот ты моя и я готов загладить перед тобой свою вину. Чего ты хочешь?

— М-м-м, — Клео задумалась, закатив глаза, будто выдумывала себе подарок на день рождения, — А можно Нэнси сегодня ночью?

— Не-е-т, я изо всех сил стараюсь построить с ней деловые отношения. Она может оскорбиться, если я предложу ей такое.

— Жаль, она не выходит у меня из головы после того случая.

— Да я вижу, что ты смотришь на неё как удав на кролика. Она, кстати, просила не оставлять тебя с Дитой наедине вместе с ней.

— Жалко, может тогда Гера?

— Ты знаешь моё отношение к этому. В постели должен быть только один мужчина.

— М-м! Сексист, ретроград! — Клео недовольно стукнула меня в грудь, — тогда Дита.

— Это приемлемо.

— И Ло-чан.

— Это не приемлемо.

— Ты передо мной сильно провинился, занимался любовью с другой женщиной. У меня есть право на каприз.

— У нас ещё остался самогон Сэма Гэмджи?

— Литров шесть набралось, — улыбнулась Клео.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Коммунисты
Коммунисты

Роман Луи Арагона «Коммунисты» завершает авторский цикл «Реальный мир». Мы встречаем в «Коммунистах» уже знакомых нам героев Арагона: банкир Виснер из «Базельских колоколов», Арман Барбентан из «Богатых кварталов», Жан-Блез Маркадье из «Пассажиров империала», Орельен из одноименного романа. В «Коммунистах» изображен один из наиболее трагических периодов французской истории (1939–1940). На первом плане Арман Барбентан и его друзья коммунисты, люди, не теряющие присутствия духа ни при каких жизненных потрясениях, не только обличающие старый мир, но и преобразующие его.Роман «Коммунисты» — это роман социалистического реализма, политический роман большого диапазона. Развитие сюжета строго документировано реальными историческими событиями, вплоть до действий отдельных воинских частей. Роман о прошлом, но устремленный в будущее. В «Коммунистах» Арагон подтверждает справедливость своего убеждения в необходимости вторжения художника в жизнь, в необходимости показать судьбу героев как большую общенародную судьбу.За годы, прошедшие с момента издания книги, изменились многие правила русского языка. При оформлении fb2-файла максимально сохранены оригинальные орфография и стиль книги. Исправлены только явные опечатки.

Луи Арагон

Роман, повесть
~А (Алая буква)
~А (Алая буква)

Ему тридцать шесть, он успешный хирург, у него золотые руки, репутация, уважение, свободная личная жизнь и, на первый взгляд, он ничем не связан. Единственный минус — он ненавидит телевидение, журналистов, вообще все, что связано с этой профессией, и избегает публичности. И мало кто знает, что у него есть то, что он стремится скрыть.  Ей двадцать семь, она работает в «Останкино», без пяти минут замужем и она — ведущая популярного ток-шоу. У нее много плюсов: внешность, характер, увлеченность своей профессией. Единственный минус: она костьми ляжет, чтобы он пришёл к ней на передачу. И никто не знает, что причина вовсе не в ее желании строить карьеру — у нее есть тайна, которую может спасти только он.  Это часть 1 книги (выходит к изданию в декабре 2017). Часть 2 (окончание романа) выйдет в январе 2018 года. 

Юлия Ковалькова

Роман, повесть
Судьба. Книга 1
Судьба. Книга 1

Роман «Судьба» Хидыра Дерьяева — популярнейшее произведение туркменской советской литературы. Писатель замыслил широкое эпическое полотно из жизни своего народа, которое должно вобрать в себя множество эпизодов, событий, людских судеб, сложных, трагических, противоречивых, и показать путь трудящихся в революцию. Предлагаемая вниманию читателей книга — лишь зачин, начало будущей эпопеи, но тем не менее это цельное и законченное произведение. Это — первая встреча автора с русским читателем, хотя и Хидыр Дерьяев — старейший туркменский писатель, а книга его — первый роман в туркменской реалистической прозе. «Судьба» — взволнованный рассказ о давних событиях, о дореволюционном ауле, о людях, населяющих его, разных, не похожих друг на друга. Рассказы о судьбах героев романа вырастают в сложное, многоплановое повествование о судьбе целого народа.

Хидыр Дерьяев

Проза / Роман, повесть / Советская классическая проза / Роман