Я не робот "Служу себе"

Втроём, мы спустились в парк детского отделение, тут содержались дети от трёх лет до двенадцати, масок они не носили. Ну серьёзно, кому что дети могут рассказать? Слопав мороженое и увидав друзей, мучающих животных (хотя они называли это играми), Наника потеряла к нам весь интерес и помчалась играть с друзьями. Мы сели на лавочку и просто отдыхали, глядя на резвящуюся детвору. Я взял Клео за руку и наши пальцы сплелись в замок. После того случая, когда я представил ей Нанику, Клео долго смотрела то на неё, то на меня, хлопая глазами. Такого финта ушами она не ожидала, она думала, что я приведу в наш круг особу, с которой ей придётся конкурировать. И совсем не ждала ребёнка на эту роль, особенно с серьёзными генетическими заболеваниями. Какая конкуренция, малышка сирота, всеми брошена и покинута, изгой в своей социальной прослойке, проданный словно товар. Естественно, Клео стало жалко девочку и мне стало её жалко, когда увидел её фото. Её содержали в специальном интернате больше похожем на монастырь, куда её упрятали родственники из боковой ветви. С детьми не аристократами общаться запрещали, а дети-аристократы сторонились ребёнка-урода. Матриархи полиса поддержали притязания боковой ветви на имущество и на отделение в отдельный род. Нанику собирались использовать в какой-то политической игре как пешку, примерно, так как я использовал её для получения аристократического статуса. Тут же вылезли родственнички из теперь уже отпочковавшейся ветви. Юридически они всё ещё были ей родственниками и в случае нашей смерти являлись прямыми наследниками. Вот они и припёрлись, так сказать, закрепить статус старшего рода перед младшим. Я их выставил вон и тут же нарвался на дуэль. Дуэлянта доставили в клинику со сломанными руками и ногами, а Нанику я, на всякий случай, отправил жить на Лапуту. На корабле и атмосфера более дружелюбная, и здоровье она там себе поправит. По окончании терапии, она должна быть полностью здоровой и даже детей сможет рожать, … ну когда подрастёт. В общем Клео меня полностью простила, а с Наникой у неё установились, чуть ли не материнские отношения. Она и раньше работала с детьми, ещё на Агате, и ей это нравилось, но сейчас всё было намного интимнее и глубже.

— Вот бы так сидеть и сидеть, — сказала Клео, положив голову мне на плечо.

— Да, — коротко ответил я.

На Лапуте я находился не просто так. Став аристократом, теперь я был вынужден вращаться во всей этой тусовке, чтобы не быть изгоем в обществе. Клео, как титульный матриарх дома, обязана была во всём этом меня сопровождать и признаться раньше я, оказывается, вёл спокойный целомудренный образ жизни. Я на такое за эти дни нагляделся: пьянки, оргии, кровавые оргии, жертвоприношение, секс с пришельцами, секс с демонами, секс с животными, секс с мутантами, полный набор. В какой-то момент я понял, что мне нужен отдых, ещё чуть-чуть и сломаюсь. Мы плюнули на всё и сбежали на Лапуту. И вот уже месяц тут расслаблялись, потихоньку отмываясь от налипшей на нас грязи. Но всё это было необходимо. Аристократ в первом поколении — это выскочка, а выскочек ни кто не любит, я должен был стать своим. Во власть проникнуть не так-то просто, нужно было прохавать службу с самого низа, будь ты хоть миллиардер. На Крите деньги не имеют такого влияния, так что сейчас я готовился на должность инспектора, аудитора внутренних коммуникаций. Буду инспектировать дерьмовые озёра под полисами.

К несчастью покой не длится вечно и дорога без ям не бывает. Кому-то мы дорогу перешли. Сразу при обретении мной долгожданного статуса мне стали объявлять дуэли. Все дуэлянты профессиональные бретёры, работающие за деньги. Может это родственники всё никак не угомонятся? Вместе с тем случаем от боковой ветви я уже травмировал на дуэлях трёх человек. Убивать я не хотел, но дуэль длится, пока противники способны продолжать схватку. На моём дуэльном копье появился грузик, им я ломаю ноги своим противникам. Обо мне уже расползлась специфическая слава как о воине, который любит позорить своих противников. Это отпугнуло дуэлянтов больше, чем если бы я их убивал. Странные люди эти воины, смерти не боятся, а позора боятся. Кажется я начинаю понимать Агату. После того, что я проделал с ней в плену у Калигулы, она бы могла объявить мне кровную месть. Это по моему мнению я её учил в условиях приближенных к настоящим, а для неё это был месяц непрекращающегося позора. Она считала себя воином, а воины Крита бывают либо непобедимыми, либо мёртвыми. По моему мнению, дурацкая традиция. Они тут ещё не вымерли с такими порядками лишь потому, что это дело у них считается потомственным и основное обучение проводят их близкие родственники. Обучение фехтованию считается здесь делом ещё более интимным чем секс. Если дом и приглашал учителя со стороны, то это всё происходило под большим секретом, так как аристократический дом признавался в своей несостоятельности как учителя и несовершенстве наследственного боевого искусства. Ох уж эта гордость.