«Я не попутчик…». Томас Манн и Советский Союз

Алексей Баскаков «Я не попутчик…»: Томас Манн и Советский Союз

© Баскаков А. И., 2021

© Издательство «Нестор-История», 2021

Предисловие

После рассекречивания архивных материалов широкая публика не без изумления узнала, что ФБР, Государственный департамент и военная разведка США вели непрерывное наблюдение за немецкими политическими иммигрантами. Томас Манн (1875–1955), живший в Америке с 1938 по 1952 год, и члены его семьи входили в их число. В таком надзоре не было, однако, ничего необычного: Томас Манн, лично знакомый с президентом Рузвельтом и вхожий в высшие круги американского общества, был заметной и влиятельной фигурой. Оставался он ею и во время холодной войны между США и СССР.

Неожиданным представляется скорее тот факт, что задолго до прихода к власти Гитлера и начала эмиграции за Томасом Манном так же внимательно наблюдали и компетентные службы Советского Союза. Обстоятельства его жизни и творчества были им хорошо известны еще с двадцатых годов. Не позднее 1946 года в учетном секторе отдела ЦК ВКП(б) на него было заведено личное дело. Томас Манн не был ни ученым, ни политиком, ни промышленником. В чем причина столь пристального интереса Советов к «буржуазному» писателю-модернисту, ни разу не бывавшему ни в России, ни в СССР и – в отличие от Шоу, Фейхтвангера и своего брата Генриха Манна – избегавшему слишком явно петь дифирамбы коммунистическому режиму и его вождям?

Интерес был обоюдным. Отношение Томаса Манна к стране Ленина-Сталина во многом определяло его взгляды. Оно прошло долгий путь развития – с 1918 года, когда патриот и монархист, потрясенный поражением Германии в войне, вдруг ощутил начало новой исторической эпохи, – и до 1955 года, когда всемирно известный литературный мэтр едва не стал лауреатом Сталинской премии мира. В чем причина неизменной, хотя и сдержанной симпатии к СССР со стороны западного интеллектуала, не увлекавшегося, в отличие

от многих своих собратьев, ни марксизмом-ленинизмом, ни персонально Лениным или Сталиным?

Задача данной книги – в частности, на основе малоизвестных архивных материалов выявить причины и мотивы «платонической», но неразрывной связи между автором «Волшебной горы» и Советским государством.

1918–1933 «Новый мир» и «славянская Монголия»

<…> представь, что это ты сам возводишь здание судьбы человеческой с целью в финале осчастливить людей, дать им наконец мир и покой, но для этого необходимо и неминуемо предстояло бы замучить всего лишь одно крохотное созданьице, вот того самого ребеночка <…>, и на неотмщенных слезках его основать это здание, согласился ли бы ты быть архитектором на этих условиях, скажи и не лги! – Нет, не согласился бы, – тихо проговорил Алеша.

Ф. Достоевский. Братья Карамазовы[1].

В Российском государственном архиве литературы и искусства хранится письмо Томаса Манна к Ивану Наживину от 18 апреля 1926 года.

Уважаемый господин Наживин, – писал Томас Манн, – Ваши любезные строки и роман «Распутин» доставили мне большую радость. Наверное, Вы знаете о глубокой симпатии и почтении, которые я издавна испытывал к литературе Вашей страны. Поэтому мне было особенно приятно познакомиться с русским автором Вашего ранга, который до сих пор каким-то необъяснимым образом оставался мне неизвестным. Ваш «Распутин» – монументальное произведение, я прочел его с большой для себя пользой в историческом, культурном и художественном отношении. Надеюсь, что Вы довольны немецким переводом и что на нашу публику Вы произведете такое же глубокое впечатление, какое Ваш роман, без сомнения, произвел у Вас на родине.

Я приветствую Вас с выражением неподдельного восхищения.

Преданный Томас Манн[2].