Я назову её — Земля

— Мы, музы, созданы для того, чтобы дарить красоту и любовь. Мы видим прекрасное во всём, что нас окружает. В невообразимо далёких туманностях и в мельчайших частицах пыли. Красоту огненных звёздных корон и нежной весенней листвы. Мы умеем создавать фантастически красивые образы и видеть сквозь время. Но... мы не можем управлять материей. Нам это не дано. Демиурги другие. Они легко меняют химический состав всего, к чему прикоснутся. Любые материальные объекты, с какими угодно свойствами, — для них это легко. Такими они созданы. Способны построить всё что угодно, из чего угодно. Но при этом они слабо чувствуют красоту и гармонию. Сделать могут многое, но чтобы на это ещё было приятно смотреть, вот с этим у них проблемы. Всё потому, что они во всём полагаются на разум и логику. Вот и получается, что отдельно друг от друга демиург и муза так много знают и умеют, но в то же время мало на что способны. Только вместе, соединив свои силы и способности, они могут преобразить Вселенную.

Старшая муза повернулась к девушке, и та неожиданно для себя увидела перед собой совсем другую Ладу. Преображение было мгновенным и поразительным. Глаза Лады обжигали синим пламенем, вся фигура сияла огнём, а голос гремел, сотрясая каменные своды. Это могло означать только одно: сейчас прозвучит пророчество. Не просто предсказание, а откровение, которое определит её дальнейшую судьбу. И, возможно, не только её. Такое событие случалось нечасто. Немногим дэвам довелось услышать пророчество хотя-бы раз в жизни. Лея испуганно сжалась, возникло желание даже присесть.

— Слушай меня внимательно, Лея. Это предсказание только для твоих ушей и ничьих больше. Совсем скоро тебе предстоит стать той, что подарит нашему народу надежду. Ты займёшь моё место и будешь освещать путь дэвам, — как ни хотелось Лее спросить, что это за надежду такую она подарит дэвам? Надежду на что? Но девушка сдержалась, зная, что всё равно объяснений не получит. Пророчества — они такие. Иногда понимаешь их смысл только тогда, когда всё уже случилось. Тем временем голос Лады продолжал сотрясать пространство. — Моему сыну суждено по праву занять место своего отца в иерархии дэвов. Я и Свар, очень скоро, завершим своё текущее воплощение. И не спрашивай меня о причинах. Это сейчас неважно. Важно то, что вам придётся сыграть огромную роль в жизни всей нашей цивилизации. На этом пути вас ждут великие победы и ещё более великие потери. Именно ты, в будущем, станешь великой провидицей нашей расы. К твоим словам будут прислушиваться все дэвы. Тебе будут открыты сердца живых. Но не думай, что это дар! — тут сияние померкло, голос предсказательницы стал тихим, в нём зазвучала скорбь. — Это не дар и не привилегия. Скорее это проклятие. Я бы всё отдала, заплатила любую цену, чтобы облегчить твой груз. Ваш груз. Но это не в моих силах. И, прошу тебя, девочка, береги его. Яр — мой младший сын, возможно, я слишком баловала его и поэтому он всё ещё не повзрослел. Только ты можешь ему помочь. Подскажи ему. Ты ведь знаешь... Знаешь, в чём его ошибка?

Лея слушала женщину, затаив дыхание, и не сразу поняла, что вопрос обращён к ней, запоздало кивнула: — Да. Да, я знаю, — и с улыбкой добавила: — Видно, придётся ему подсказать, раз он сам не догадывается.

3

Обломок скалы, который одиноко кувыркался в вакууме, внезапно остановил вращение и плавно, но быстро поплыл в сторону основного скопления.

— Не ожидал тебя здесь встретить, отец. Только ты почему-то прибыл в мою систему, а в гости не зашёл.

— Не забывай, младший, совсем недавно это была и моя звёздная система, — с этими словами Свар вернул в пояс астероидов ещё одного шального каменного скитальца.

— Я иногда навещаю эти места. И снова переживаю свои ошибки. Погибшая планета. Планета, взорванная собственными жителями. Это был один из первых миров, построенных мной. Сын, воон тот булыжник подвинь. Да, этот. Обратно его, в семью.

Яр ухватил силовым жгутом небольшой астероид, который уже намеревался отправиться в самостоятельное путешествие в сторону звезды, и швырнул его в сторону скопления таких же камней. Булыжник с силой столкнулся с другими камнями и, словно бильярдный шар, выбил из скопления несколько своих братьев.

— Аккуратней, младший. Так ты их все раскидаешь.

Свар лёгкими точными толчками вернул странников обратно.

— Извини. Не рассчитал немного.

— Ничего, научишься. Я, кажется, стал сентиментальным. Иногда прилетаю сюда. Поправляю разлетевшиеся камни. Можно было, конечно, давно распылить их. Но я не могу. Вернее, так: я не хочу. Это память. Я ведь их всех помню. Всех обитателей этой планеты. Я бы мог рассказать про каждого, кто там жил. С самого первого шага, все их мысли, надежды, мечты. Ну ладно, вот эти последние, — с этими словами демиург загнал оставшиеся три валуна домой. — Ну, рассказывай, младший, в чём у тебя трудности.

— Да нет у меня особых трудностей. Со всем вроде бы справляюсь.

— Справляешься, или справляетесь?

— А... Да, конечно, справляемся. Без Леи я бы ничего не смог.