Я навсегда тобою ранен...

Я брел по присыпанной гравием аллее. Добрался до помоста, где аллея разветвлялась, постоял у тумбы для объявлений. Расстегнул испачканную куртку – чтобы не путаться в застежках, выхватывая пистолет. Конфисковать у меня табельный «макаров», похоже, забыли. А расставаться с ним по собственной инициативе было глупо, меня еще не уволили... Я прошел «жилой» сектор, отмечая детали. Компактные домики располагались по обеим сторонам аллеи. На крыльце сохли постиранные трико. Валялись башмаки без шнурков, но с языками (в таких только в туалет ходить). На веранде напротив под гнетом кружки лежала книга – нетленный женский детектив. Из-за угла выглядывал тонированный «Лексус», чуть дальше – пожилая «Тойота». Я поднялся на крыльцо и постучал. Ответа не дождался, перешел аллею, стукнул в соседний домик. За несколько минут я обошел все строения, почему-то не производящие впечатления заброшенных. Двери держались на хлипких замочках. Получалось, что обитатели базы дружно собрались и куда-то вышли. Имели право. Трупами не пахло – ни в буквальном, ни в фигуральном смысле. Однако странно. Не походили эти пятеро на людей, получающих восторг от общения друг с другом. Во всяком случае – мужчины. Каждый мнил себя личностью, а соседа – представителем низшей расы.

Я еще раз обошел поселок и поднялся на крыльцо «административного» здания. В буфете было пусто и подозрительно пахло. Пока я водил носом, пытаясь понять, не чудится ли мне запах крепкого пойла, открылась дверь в глубине помещения, и, пошатываясь, вышел человек. Он бессмысленно улыбался и неторопливо застегивал штаны.

Я чуть не пристрелил этого кренделя!

Он тоже взялся за сердце, хотя и был поддатый, а поддатому море по колено. Чернявый парень в мешковатом комбинезоне и черных сапогах. Охранник Вардан, если не ошибаюсь.

– Т-ты кто? – зычно икнув, осведомился парень и безрадостно воззрился на мой пистолет.

– М-милиция... – сказал я, выдвигая кончик удостоверения..

– Фу, – сказал парень. – Значит, можно не бояться?

– А чего нас бояться? – Я спрятал пистолет.

Акцент в его речи практически не звучал. Обычный парень из братской закавказской республики, осевший в России. Для своих чужой, для чужих... тоже чужой.

– Зачастили вы чего-то... – пробормотал Вардан, принимаясь рыться за барной стойкой. – Позавчера дважды приезжали, сегодня... Слушай, друг, ты извини, я тут выпил малость... Ну, сам понимаешь, обстановка – самое то... Выпьешь со мной? – Из-под стойки воздвиглось горлышко бутылки армянского коньяка, звякнули стаканы.

– Выпью, – согласился я, – не повредит.

– Вижу, что не повредит, – покосился на меня Вардан и расставил в ряд добытое. Из-под стойки же, как из волшебного сундучка, начал извлекать яблоки, пачки печенья, литровку «Карачинской». Мы пожелали друг дружке не болеть и выпили. Похрустели закуской. Коньяк пропавшего администратора был неплох, но увлекаться не стоило. Еще немного – и все заново.

– Повторим, – заплетающимся языком сказал Вардан и начал разливать по новой.

– Не усердствуй, – сказал я. – Еще по одной, и ша. Мы вроде как на службе.

– А мне сегодня можно, – заулыбался охранник. – Дядя Ираклий с вечера укатил в Аркалы. Женщина у него там. Ах, какая женщина! – Парень поцокал языком и заговорщицки подмигнул. – Он на каждые выходные туда мотается.

– Так сегодня пятница.

– А пятница – не выходной? – удивился парень.

Получалось, я напрасно проделал тернистый путь от Рыдалова на базу. Администратор не появится, а парень работает на базе без году неделя, он не может знать то, что меня интересует. Но делать нечего, мы выпили по второй, закусили. Вардана начало развозить. Он растекся по стулу, уронил руки и меланхолично посмотрел в потолок.

– Ты ж-женат? – спросил он.

– Был, – подумав, ответил я.

– А я и сейчас ж-женат, – подумав, признался Вардан. – Ж-жена К-карелла в К-киселевске, д-девочка полгода назад родилась... П-пеленки, распашонки, п-прыжки к-каждую ночь по очереди... Ужас... – Он отыскал меня глазами. – Ты не знаешь, с-сколько в-времени д-должно пройти, пока р-ребенок станет и-источником радости и удовольствия?

– Двадцать лет, – убежденно заявил я. – Пока не женится... или замуж не выйдет. Ты сбежал от счастливого отцовства?

– Д-деньги зарабатывать, – объяснил охранник. – Д-двадцать тысяч в месяц – нормально. С-спасибо д-дяде Ираклию...

«Коньяк которого ты хлещешь, – подумал я. – Скотина неблагодарная».

– Где народ?

– Ушел... – сделал щедрый жест Вардан. – Д-думаешь, ч-чего я тут расслабляюсь?... Собрались и ушли.

«Слава богу, не вымерли», – подумал я.

– Да ф-фигня все это, – отмахнулся Вардан, – шести утра еще не было. В известность н-никого не поставили – я в-видел, как они уходили. Т-туда, – он ткнул указующим перстом в форточку, – п-по реке. Навьюченные, как

в-верблюды... Все ушли – д-две бабы и т-три мужика.

– И с вечера никаких разговоров не слышал? Может, случилось что ночью?

Вардан неопределенно пожал плечами.

– Н-не помню. Вроде т-тихо было. С-слушай, а тебе какая печаль? – Он со скрипом поднял тяжелеющую голову. – Ты же из ментов... пардон, из м-милиции?