Я мыслю, значит, я существую

— Сейчас ночь наступит, — начал Ласкин, — и мы окажемся слепыми. А потом неожиданно взойдет Лампа и застигнет нас тут в лесу, в окружении этих собачников и грибников. Или кто они там… кого они там пытались изобразить… лесников, наверное…

— Вася, ты вот только ноешь, — возмутилась Алёна, — нечего предложить? Тогда лежи и помалкивай.

Девушка встала и подошла к ближайшей ели.

— Что? На дерево? — спросил Кошкин.

— Да, на дерево, — недовольно и холодно ответила Алёна.

Тьма сгущалась. От места, где был проход, решили пока что далеко не отходить — на самом деле, в глубине души все они надеялись, что путь в их родной мир вновь появится позже. Алёна нашла подходящее дерево, на которое было бы удобно забраться всем четверым. Потом она планировала срезать ножом нижние ветви, чтоб недоброжелатели не смогли залезть следом.

— Идите сюда! — крикнула девушка, тоном разгневанной учительницы, — чего вы расселись-то?! Сидят, отдыхают! Или вы думаете, что всё?! Мы погибли?! Я лично тут умирать не собираюсь!

Ласкин, Федя и Миша подошли к девушке. Вид у всех был траурный, разбитый. Вася недоверчиво посмотрел вверх вдоль ствола и, покачав головой, произнес:

— Я со своей рукой туда не заберусь.

— У тебя нет выбора, нытик, — не наиграно грубо сказала Алёна, — ты полезешь первым. Федя давай подсаживай его.

Уже практически ничего не было видно. Кошкин встал на четвереньки, а Ласкин забрался по нему на дерево.

— Давай выше лезь, — сказала Алёна, — очередь не создаем, проходим, проходим выше!

— Как я выше полезу? Я уже ничего не вижу? — возмутился Вася, но все же нащупал рукой ветку над головой, схватился за нее и, переставляя ноги как по перекладинам лестницы, забрался на метр выше. Дерево качалось и поскрипывало, а иголки сыпались на головы.

Следом на дерево залез Мишка и ловко пополз вверх. Обошел отца и устремился к вершине практически на ощупь.

— Стой, стой! — крикнул Вася, — куда так высоко!

— Лезь, я подсажу, — сказала Алёна Феде.

— Ты меня подсадишь? Ты шутишь?

— Нет, не шучу. Встану так же. А ты схватишься за ветки, поставишь ногу мне на спину и подтянешься.

— Нет, давай ты лезь.

— Ты уверен, что ты со своим животом сможешь?

Федя поднялся с земли.

— Попробуй, — сказала Алёна.

Вытянув руки вверх и встав на цыпочки, Фёдор тут же зашипел и вскоре согнулся, схватившись за живот.

— Я подсажу, — повторила Алёна.

Девушка встала в коленно-локтевую позу возле ствола.

— Готова?

— Да.

Аккуратно Федя поставил одну ногу Алёне на копчик и, держась двумя руками за ствол, разогнул колено и перехватился руками за ветки.

— Не раздавил?! — спросил он.

— Нет, — с натугой произнесла девушка, — ты главное не перенеси на меня весь вес!

Федор обхватил ногами ствол и, постанывая от боли, забрался выше, на уровень Васи.

Алёна, будто кошка, за секунду залезла без посторонней помощи.

* * *

Тьма полностью окутала мертвый лес. Тишина создавала ощущение нереальности.

— Вам надо забраться выше, а я срежу внизу ветки, — сказал Федя.

— В темноте? — спросила Алёна, — дождись хотя бы первых лучей Лампы.

— Миш, ты как там? — спросил отец.

— Нормально, — раздался голос мальчика сверху.

— Всем удобно? — спросил Федя.

— Да, жить можно, — ответила Алёна и зевнула.

Алёна и Вася поднялись выше метра на полтора, а Кошкин остался, где и был — ожидал света Лампы, чтоб обрезать ветви. Еще Кошкин сказал, что если они полезут по стволу, он их ногами спихнет и ножом затыкает.