Я хочу свою жену… (СИ)

— Знаешь, — хохочу, едва выговаривая слова, — А в моей жизни всё-таки есть стабильность. Это ты и наша дружба.

— Ага. Ещё скажи, что если я не выйду замуж до сорока, то ты на мне женишься. — смеётся она, выставив свой рукав против моего.

Намечается битва.

— Не скажу. Сорок мало. Кристина будет ещё не готова принять подобный формат маминых отношений. А вот в твои пятьдесят!

…какие же мы всё ещё дети.

* * *

Побоище удалось на славу. Растянули рукава на куртках ещё больше, пытаясь друг друга ими задеть и отшлёпать. Проголодались и, спустя ещё десять минут, договорились на ничью.

Я, наверное, странная и мозг у меня вытекает, но этот вечер был самым лучшим за последние полгода. Но как и всё хорошее…

— Разогрей пока, а я позвоню Лёше. — отправляю Ингу к микроволновке с остатками ужина и полуфабрикатами для неё, а сама сажусь с телефоном за стол.

Тревога просыпается и понемногу стирает всё хорошее, пережитое за этот вечер.

Гудки сменяют друг друга. Монотонно. Безжалостно.

Становится нечем дышать.

Я сбрасываю звонок и дрожащими пальцами набираю Тимура.

Сбросил! Он сбросил вызов! Мой вызов!

Скриплю зубами и кошусь на пока ещё ничего не подозревающую подругу. Хочу попросить воды, но голос подводит. То ли стон, то ли хрип вырывается из горла.

Мой телефон издаёт сигнал оповещения. Я смотрю в экран настолько пристально, что даже не моргаю.

«Затягивается. Выпивают. Доставлю поздно или завтра.» — гласит сообщение от громилы.

Судя по глаголам «выпивают» и «доставлю», один из них употреблён Тимуром неверно. Либо Лёша в синие сопли, либо этот начальник безопасности слишком много на себя берёт.

— Ты чего? Дрожишь вся?

Медленно оборачиваюсь, аккурат на звук микроволновки.

Голос возвращается:

— Нормально всё. Лёши не будет.

Инга кивает, а я убираю телефон в сторону и иду ей помогать.

Вдвоём мы быстро справляемся и садимся за второй поздний ужин, переговариваясь ни о чём.

Я вроде бы и обещала себе, что разговор окончен. Даже радовалась его финалу, как маленький ребёнок, гоняясь за подругой по всему саду и двору, но… Мне не даёт покоя её откровенность.

Не могу сдержаться.

— Почему сегодня?

— Что? — то ли не понимает, то ли делает вид, что не понимает о чём я, переспрашивает она.

— Почему ты только сегодня мне рассказала о том, что было много лет назад?

Инга морщится. Откладывает вилку в сторону и цепляет ноготками сырный наггетс.

— Ты опять с ним.

— По-твоему, я должна его бросить, услышав эту мерзкую, многолетней давности историю? — не знаю, какие эмоции я хочу вложить в этот вопрос, но мне кажется, что от него веет холодом. Я не хочу, чтоб так было, но ничего не могу с собой поделать.

— По-моему, ты должна быть очень осторожной, Лиза. Я не соревнуюсь с твоим мужем.

— Тогда почему?

— Потому что ты моя лучшая подруга. — уверенно произносит она. — Он твой муж. Ты можешь с ним ругаться и мириться миллионы раз. Но я твоя подруга. Он попросит у тебя прощения, подарит дорогой подарок, окажет знаки внимания, уделит время. Он с тобой живёт, Лиза. Ты находишь причины доверять ему снова и снова, но не я. Мне оттуда не видно, изменился он или нет. У меня внутри ничего не оттаяло. Я всё ещё помню, сколько он тебе принёс боли и горя. И буду помнить всегда, даже когда ты его десятки раз простишь и забудешь всё, что он делал.

Мне становится неловко настолько, что хочется залезть под стол.

Неужели я ей кажусь такой? Всепрощающей и безнадёжной… Терпилой.

— Это все причины? — всё, что я могу произнести, после таких слов.

— Нет. — вздохнув, Инга подпирает голову рукой и безэмоционально произносит: — Ещё мне кажется, что Лёшу никто не похищал.

— Что?

— Ну, у меня есть ещё один вариант… — запинается она. — Точнее, был. Почему никто не заявлял о похищении и полиция не стояла на ушах — например, Тимур убил Стаса, который похитил твоего мужа. Решили по-своему замять. Но Стас жив, что, собственно, опровергает мой предыдущий вариант. Стало быть, возвращаемся к единственному — никакого похищения не было.

Неприятный холодок касается лопаток. Я выпрямляюсь, с опаской глядя на подругу и настороженно спрашиваю:

— С чего ты взяла, что Стас жив?

— Он звонил Олегу.

— Ты общаешься с Олегом? — моя подозрительность прорывает шкалу максимальной отметки.

— Не ревнуй, ну. Нужно было кое-что уточнить и… закрутилось, завертелось.

Да вы все, сука, надо мной издеваетесь!

Глава 32

Не могу спать. Из головы не выходят слова Инги о моём муже.

— Знаешь, как моя бабка говорила?

— Это Анна Васильевна-то? — хмыкнула тогда я, прекрасно зная, что уж Ингина бабка могла сказать очень многое.

Какой спрос с пьяного человека? Если не пьяной, то выпившей Анна Васильевна была чаще, чем трезвой.

— Она всегда говорила, что политики хуже шлюх — шлюхи честнее.

Я не нашлась, что сказать на это. Да и, если честно, меня смутила такая формулировка. Это Лёша мог об Инге что-то такое ляпнуть, но не наоборот.

Градус напряжения невозможно было понизить. Инге это было не нужно, судя по всему, а я испытывала смешанные чувства.