Я из Железной бригады

А насчет власти, думаю, Сократ был прав. Какой народ, такой и правитель. Часто слышу от коллег по работе, что власть говно, что дороги не делают, потому что власть говно, дорого все – опять власть. А сам этот коллега на своем рабочем месте ни хрена толком не делает. Вот и выходит, что друг друга ругаем, а сами за собой не видим. Пока каждый сам себя не одернет, ничего в нашей стране не изменится, аксиома. Ну или тупо ждать пару поколений, когда молодняк вырастет, тот, что рос в интернете, а не в реальности, и тупо продадут за пару сникерсов всю страну с потрохами. Попомните, так и будет. И к сожалению, я скорее поверю во второй вариант, ибо никто не хочет признавать свои ошибки.

Депутат слушал меня, перебивал, ага, осмелел чуток, задавал неудобные вопросы. Всю информацию я вывалил на него напрямую. Так и сказал, что я – видел это самое будущее! Даже жил в нем. Рассказал, как кончат самые активные сторонники свержения власти. Родзянко очень впечатлился вестью о том, что, благодаря в том числе и его стараниям, будет зверски убита вся царская семья. Ну ладно царь, хрен с ним, можете и немку туда же, хотя и это не по-людски. Но детей-то за что? За то, что в будущем власть захотят получить? Смешно. Миша охреневал, он ведь сразу понял, что я не буду его убивать, хоть и стою с пистолетом. А я просто немного страховался, а то мало ли, он все же бывший офицер, да и здоров как бык, так что я опустил ствол только тогда, когда закончил.

Наклонившись над трупом со свернутой шеей, охренел еще больше, чем до этого. То-то мне лицо показалось знакомым. Смутно, как и все ныне здравствующие исторические личности, словно видел его на фотографиях. Приглядевшись, не удержался и полез в карман искать документы. Точно. Александр, свет Федорович. Господин Керенский, бывший адвокат, ныне депутат, в будущем уже точно не станет главой Временного правительства. Ибо нет его больше в этом мире. Вот уж о ком плакать не стану, это верняк. Только труп бросать как-то не с руки. Хоть и знает обо мне минимум один человек, но и я о нем много чего знаю, причем это даже записано на бумаге. Подстраховался я или нет, пофиг, увидев меня с открытым лицом и в форме, думаю, Родзянко меня не узнает, лишь голос может выдать. Писать он согласился сам, я лишь намекнул. Прямо тут, в подворотне, на своем портфеле из красивой кожи, депутат Родзянко выводил сагу о своих прегрешениях, связях и задумках. Я сразу предупредил его, что это не страховка и что бумаги обязательно попадут в руки того, кого я посчитаю честным человеком. Михаил повздыхал, предчувствуя беду, но написал о себе и друзьях очень много. Эти люди любят жизнь, как бы ни бросались словами. Они могут жертвовать чужими жизнями, но не своими.

Подворотня была темной, не проезжей, разглядев поблизости нишу подвала, тупо скинул труп туда, пускай ищут убийцу. Мне тут, я думаю, недолго осталось кантоваться, после награждения отчалю, и поминай как звали.

В гостиницу я вернулся спустя два часа, на всякий случай ходил кругами, заодно проследив, куда направится депутат. Поскакал он сразу домой, в свой огромный особняк. Задерживаться и я не стал, собрал вещи, получив от портье сдачу за ранний отъезд, и ушел. Направлялся я ведомственную гостиницу, куда и должен был явиться по прибытии. Мне указали еще в части, куда и когда я должен прибыть, но вот задержался, решив устроить заварушку, да и одумался по итогу.

Знаете, как вышел на улицу, вдохнув свежий, морозный питерский воздух, еще не отравленный бензином, так и улыбнулся мыслям. Все я сделал верно, просто чувствую это. И то, что все же не удержался и совершил преступление, и то, что отказался продолжать. Хотя лукавлю, конечно, если только подвернется случай, как минимум пару человек я бы еще прибрал…

Решив, что дожидаться каких-либо указаний о награждении это не по мне, захотят, оставят распоряжение портье, сам я просто начал гулять. Мне было так интересно, ведь это же моя страна столетней давности. Еще не уничтоженная революцией и Отечественной войной. Довольно чистая, а центральные улицы так и вовсе, красивая, столько дворцов я и не видел никогда, столица меня вдохновляла. Конечно, отъедешь на пару километров от города и окунешься в совсем другую страну, но что-то мне говорит, что это ненадолго. Война войной, а строительство новой страны будет все равно, история неизменяема. Убирая одиозных личностей этого времени, я скорее действую из интереса. А кто придет вместо них? Такое действие, как революция, не может зависеть от пары человек. Вот было бы интересно убрать лысого! Реально, а кто тогда возьмет власть, да и успеет ли, как Ильич, вот вопрос из вопросов. И я ведь абсолютно серьезен. Если убрать тех, кто толкал процесс в нужную им сторону, что будет? Англичанам придется прикармливать новых? Пусть попробуют, именно поэтому я и убрал Бьюкенена, может, задумаются?