Я, инквизитор. Башни до неба (ЛП)

– Скорее, нет, – ответил Григ. – Между ними действительно что-то произошло. Эта дрянь точно не в сговоре с Шуманом.

– Удивляюсь только, что вы ничего не сказали мне об этой секретной мастерской. Вы вроде так тщательно следите за действиями Шумана, и не знаете, что делается втайне?

Карл пожал плечами.

– Выше головы не прыгнешь.

Григ очевиднейшим образом лгал. Вопрос: почему? Мне казалось, что в интересах де Вриуса было поделиться со мной всеми подозрениями, а тут оказалось, что он не соизволил мне сообщить о столь важном деле, как тайная мастерская Шумана. Ведь если архитектор должен был где-то совершать запретные действия, то именно в том месте, которое так усердно охранял.

– Хорошо, я вам скажу, – Григ почти прижался ко мне и зашептал так тихо, что даже я едва его слышал.

– М?

– Скоро будет два месяца, как мы перетряхнули эту винодельню. Там ничего нет, мастер Маддердин. А я не хотел об этом говорить, потому что произошёл несчастный случай. Мы убили племянника Шумана. Без толку, говорю я вам. Щенок появился, начал кричать, и мы немного переборщили. Ну а потом, когда мы увидели, что происходит, нужно было заткнуть всех остальных, чтобы не рассказали.

– Прекрасно. И скольких вы... заткнули?

– Пятерых. Шуман подозревает нас, но у него нет доказательств. Тогда здесь было много нападений, изнасилований, краж, убийств, так что мы могли свалить вину на обычных бандитов. Только после того, как пришли тонги, всё немного утихло.

– Чёрт бы вас побрал! Не могли раньше сказать?

– Мы подумали по-другому. Два месяца назад винодельня была чистой. И Шуман знает, что мы об этом знаем. Быть может, поэтому ему показалось хорошей идеей заниматься запретными практиками в месте, которое уже было проверено?

По размышлении я согласился.

– Кто знает, может быть, всё так, как вы говорите. В любом случае, должен признать, что у вас есть голова на плечах, господин Григ.

– Надеюсь, вы меня не выдадите, а?

– Господин Григ, меня не волнуют никакие споры и распри, пока они не угрожают святой вере. Это ваша совесть, и вы сами рассчитаетесь с Господом за свои поступки.

Он с облегчением вздохнул, ибо как и большинство преступников предпочёл неспешный Суд Божий немедленному осуждению человеческим судом. А я думаю, ему было бы не до шуток, если бы дело вышло наружу, поскольку Шуман и монахи сделали бы всё, чтобы ему не сошло с рук преступление против их людей.

– Только постарайтесь сегодня не добавлять крови к той, что уже есть у вас на руках, – сказал я сварливым тоном. – Если, конечно, это не будет абсолютно необходимо, – добавил я после минутного размышления.

Думаю, хорошо, что я предупредил Грига, что не желаю никакой незапланированной агрессии, а он проинформировал об этом своих людей. Ибо стражники Шумана поначалу пытались сопротивляться, и только моё строгое напоминание, что я действую от имени Инквизиториума, и подавляющее превосходство людей Грига привели к тому, что дело не дошло до кровопролития, а закончилось незначительной потасовкой.

Кому-то расквасили нос, кто-то стонал после пинка в живот, кто-то получил камнем по голове, и на этом, в принципе, драка и закончилась. С дверью в винном погребе мы должны были справиться сами, потому что люди Шумана утверждали, что не имеют ключа, и я был склонен им в этом поверить. А поскольку эти двери были сделаны очень прочно, из толстого дерева, усиленного железными полосами, то нам пришлось наскоро соорудить что-то вроде маленького тарана, но и тогда парни Грига немало повозились, прежде чем ворота пали.

– Мастер Шуман с вас шкуру сдерёт, если вы туда войдёте, – мрачно заметил здоровяк, который был здесь командиром. – Да и с нас, за то, что мы вам позволили, – добавил он через некоторое время ещё более угрюмым тоном.

– Вы капитулировали только перед лицом угрозы обвинения в ереси, – сказал я громко. – Вам ничего не грозит, а, наоборот, вы заслужили похвалу, что неразумным сопротивлением не спровоцировали гнев Святого Официума.

Силач посмотрел на меня с явной задумчивостью, словно пытаясь понять, что только что услышал.

– И что это значит? – Спросил он наконец.

– Это значит, что если бы вы нас не впустили, то предстали бы перед судом Инквизиториума! И были бы пытаны, а потом сожжены, – объяснил я словами, которые имели больше шансов быть понятыми.

– А... ага... Так мы правильно поступили?

– Очень правильно. А теперь посидите тихонько во дворе, поиграйте в кости или в карты, или спойте весёлую песенку, пока мы не закончим внутри. Понятно?

– Понятно, – кивнул он.

Внутрь я решил войти только с Григом и Хаутером, поскольку не знал, что найду на складе, и не найду ли я там того, о чём не всем положено знать. Мы взяли с собой лампы, но в первой комнате на полу стоял большой подсвечник на пятнадцать больших свечей толщиной почти с мужское предплечье.