Я – инквизитор

Оррик мгновение смотрел на Аридила расширившимися от изумления глазами, а потом заржал на весь зал. К тому моменту, как он перестал хвататься за бока, остальные мои друзья с улыбками наблюдали за моей отвисшей челюстью (даже эльф показал свой идеальный прикус). Оррик же с чувством похлопал по плечу Аридила, который при этом даже не поморщился (невиданное дело).

– Вишь, о чем наш ушастый друг толкует. Голова-а! – он поднял вверх указательный палец. – Так что ты эти свои мысли брось. Один он…

Оррик еще что-то говорил, я же всматривался в глаза эльфа и пытался понять, о чем тот думает. Читать по его лицу – безнадежное дело, проще уговорить Оррика бросить пить пиво. Не даром он сто лет потратил на изучение этикета. Но вот взгляд его рассказал мне сейчас о многом: не было в нем той отчужденности и морозца, который покалывал еще даже месяц назад. Ни настороженности не чувствовалось, ни ненависти, ни презрения – только уверенность и поддержка. Столько еще всего говорили его глаза, что я почувствовал, как у меня перехватило дух, и по щекам вопреки желанию побежали слезы.

– Командир, ты че, плачешь что ли? – Оррик заулыбался.

– Нет, – буркнул я, проглатывая комок. – В глаз что-то попало.

– Две слезы, – вдруг удивленно произнесла Валена и дотронулась пальцем до моей щеки. – Две. Слезы.

Оррик сначала снисходительно усмехнулся, а затем тоже уставился на меня.

– Командир, у тебя две слезы!

Я все еще не понимал, о чем они говорят. Ну, две и две. Можно подумать мужчины не плачут. Сами меня и засмущали. Но тут в разговор вмешался эльф.

– Иан, у тебя идут слезы из обоих глаз, – почти по слогам, как ребенку, сказал мне Аридил. – Из обоих, понимаешь?

Вот тут меня проняло, так проняло! Сразу вспомнился и зуд в левом глазу, и покалывания, и еще много чего. Глаз был для меня безвозвратно потерян. Магия недоступна, а хирургия тут, полагаю, развита только в части отсечения конечностей. Так что с нормальными органами чувств я уже попрощался, и тут такое! Неужели регенерация наконец заработала?! Спустя столько времени организм решил заняться восстановлением утраченного? Новость оказалась настолько ошеломляющей, что я некоторое время сидел и боялся вздохнуть, лишь бы это был не сон и не наваждение.

Осторожно поднявшись, Валена подошла и очень нежно, легкими касаниями развязала повязку, и мир вокруг словно ожил, обретя краски и глубину. Я видел ДВУМЯ глазами! Я прищурил правый и оглядел друзей. Мутная картинка с едва различимыми силуэтами, как после долгих рыданий. Изображение, можно сказать, никакое, но уже сам факт того, что произошло чудо (а сказать иначе и нельзя), заставил едва ли не пуститься в пляс.

– Вижу вас, – улыбаясь от уха до уха, сказал я. – Фиговенько так, но вижу!

– Так это ж надо обмыть! – сразу завозился на своем месте Оррик. – Великое дело! Командир прозрел!

– Ну, конечно, – съязвил я. – Мыть будем после, а пока Валя, верни-ка повязку на место. Пусть зреет дальше.

Девушка замерла. Лицо окаменело, глаза набухли слезами, и она, разрыдавшись, бросилась вон из зала. Мы ошарашенно смотрели ей во след.

– Чего это она? – сказал Оррик. – Ну, не хочешь, чтобы выражались, так и скажи.

– Ты тут не при чем, – заметил Аридил и укоризненно посмотрел на меня. – Полагаю, все дело в том, как назвал девушку Иан.

Оррик набычился.

– Так пусть идет и извиняется! Мы нашу колдунью в обиду никому не дадим, – и он демонстративно потряс кулаками. – Даже командиру!

Аридил успокаивающе положил руку на плечо бывшего инквизитора и обратился ко мне:

– Он прав, Иан.

Впрочем, никак прореагировать я не успел.

– Сиди уж, умник, только хуже сделаешь, – буркнул Оррик и, сбросив руку эльфа, поднялся. – Сам разберусь.

С этими словами бывший инквизитор оставил нас эльфом за столом одних.

– Аридил, у меня и в мыслях не было… – начал было я, но тот остановил меня жестом.

– Я знаю, и никто тебя ни в чем не обвиняет.

– Но…

– Просто представь, что ей пришлось пережить.

– Уж поверь, мне ли не знать.

– А теперь поставь себя на ее место и пойми, что она ДЕВУШКА. Боги подарили ей жизнь для чего угодно, но только не для того, что она уже испытала. Наш толстокожий друг, несмотря на всю свою неотесанность, понимает это куда лучше, чем ты.

– Я сделал все, чтобы ее вытащить! – воскликнул я.

– Просто дай ей время, – сказал Аридил. – И себе. Твоей вины тут нет, и вы оба скоро поймете это.