Я.Я.Я

Мы, теперь уже неспешно, пошли обратно к дому Джотто Ивановича. По дороге, похоже, он дал мне время осмыслить всё произошедшее, поэтому мы молчали. А каким образом мне осмысливать все это? Мне не дано ни одного варианта, лишь сплошные обрывки. Теория про суперпозиции мест как- то слабо объясняют произошедшее. А как бы объяснила это Она? Разные пути повествования пересекаются в моем сознании между собой? Но почему меня просто не перекидывает в одну из сюжетных линий, а происходит замещение? Обязательно выделю день на то, чтобы добиться правды, потому как мне надоела эта внутренняя тревога. Я вижу, что от меня просят осмыслить происходящее самому, но как это сделать без ключей? До сих пор не могу поверить, что отправил домой ребенка, который проживал, по его словам, восемь жизней одновременно. Это тоже было пространство суперпозиции? А сколько таких пространств. Когда я поступал в университет, там тоже было пространство суперпозиции? У меня же был выбор. Или вся моя жизнь- это огромное пространство суперпозиции или сюжетная линия, ведущая куда- то в конец? Где же эта просто- позиция без приставки- «Супер». Я устал от этого чувства, поэтому мне нужна статика, а не динамика в мыслях обо всем этом. Хочется подстраивать все события под моё видение мира, а не наоборот.

В общем, о чем- то подобном я думал, во время нашей прогулки. Молчание прервалось только тогда, когда Джотто Иванович открыл небольшую деревянную зеленую дверь в его дом и пригласил меня внутрь:

– Проходи, Василе, не стесняйся. Надеюсь, что ты не пережил сегодня что- то, что могло тебя травмировать. Если что, то говори сразу. Но хочу тебя подбодрить, у тебя получилось даже очень хорошо. У меня сегодня на обед овощное рагу с фасолью, моё фирменное. Прошу любить и жаловать. Присаживайся пока на диван, я принесу сюда.

Я присел на диван и принялся осматривать жилище местного самоназначенного архитектора. Всё было довольно скромно. Дом состоял из холодного коридора, прихожей, плавно перетекающей в довольно широкий зал, кухни, спальни и личного кабинета. Перед диваном стоял большой круглый стол, видимо для того, чтобы на нем есть, а чуть поодаль впереди стояла тумба, на ней в рамке стояла картина. На картине были изображены два толстых дерева с широкими ветвями, стоящих симметрично друг напротив друга, образуя таким образом некий портал, в середине композиции находилось старое обветшалое дерево, на одной из ветвей которого виднелся зеленый листик. Довольно поэтичненько. Позади меня стояли два шкафа с открытыми полками, хаотично набитые всем на свете. Десяток книг, образцы камней на подставке, какие- то кости, фотографии природы, четыре вырезки из какой- то поваренной книги в рамочке, образцы старых карт и всё прочее. На кухне, видимо, творилось тоже самое. По крайней мере, когда я туда случайно заглянул, Джотто Иванович открыл шкафчик, из которого на него набросилась целая гигантская свора голодающих пачек с приправами. Боюсь представить, что происходит в его кабинете! Там уж точно без батискафа будет не управиться. Я, конечно, не ханжа. Просто хочу сказать, что видно, что в этом доме живет человек творческий с налетом чего- то хаотичного.

Джотто Иванович вошел в комнату, держа две тарелки. Я хоть и не любитель овощных рагу, но пахло чем- то очень- очень вкусным. Наверное, это была фасоль. Он поставил две аккуратные фарфоровые глубокие тарелки на стол и подал мне деревянную ложку со словами- «Так не горячо будет», а затем со словами- «Сейчас, подожди» ушел на кухню и вернулся со стаканом воды.

– Приятного аппетита! А ты не запиваешь еду?– спросил Джотто Иванович.

– Спасибо Вам огромное. Вкус просто отменный!– сказал я, нисколько не соврав, было действительно вкусно- Как- то особо не приходилось. И не додумывался до того, чтобы запивать.

– А я вот все с водой ем, даже арбузы. Побыстрее бы уже поспели, кстати. А как тебе картина?

– Довольно поэтично. Они как будто наблюдают смерть или рождение. У вас картина вместо телевизора?

– Да не одна. Меняю каждые три дня. В первый день просто присматриваюсь, во второй начинаю думать про картину, когда ем, а уже в третий день осмысляю полностью для себя. Сегодня вот день третий, но её бы я и во второй день поменял, хотя тут как посмотреть. Мы же не видим всей картины. Я в том плане, что вдруг эти два дерева на переднем плане трухлявые спереди? А главный герой картины- вот это маленькое деревце впереди постепенно обретает жизненные силы, наблюдая за двумя дряхлеющими гигантами. С этой точки зрения, выходит что- то мотивационное. Пока они громко наблюдали, оно тихо росло! Хе- хе.

Затем наступила неловкая пауза, которая вновь была прервана Джотто Иванович. Он отвлекся от тарелки взглянул на меня и сказал:

– Ну что думаешь про это всё?

– Именно про то, что было сегодня?

– Пока начнем с этого, а потом может углубимся. Так что думаешь?

– Я вообще не понимаю, как это работает. Как моя уверенность в существовании чего- то может повлиять на какой- то материальный мир?