Я и ты

– Да у вас же золото под ногами! – воскликнул Саватари-сан. – Как можно все это не использовать?

По сути, мы наверстываем упущенное, и хорошо, что Олимпиада-2014 сподвигла, а точнее заставила делать это не постепенно, частями, а сразу. Известно же, что долгострой в рассрочку только значительно удорожает строительство. Да и не было у нас столько времени, как у Гренобля, Зальцбурга, Куршевеля, Сестриера, Лилле-Хаммера, других признанных мировых центров зимнего спорта. Они строились, расширялись и совершенствовались годами, а нам было отведено меньше семи лет, и начинать-то пришлось с нулевого цикла. Теперь на юге страны все это есть! И внизу в Сочи, и вверху в горном кластере, причем подобного сочетания море – горы меньше чем в часе езды друг от друга вообще нигде нет. А вскоре и на востоке, в Сибири, появится такой центр – в Красноярске, столице зимней Универсиады-2019. Его летний собрат в Казани уже раскручен на полную мощь – и тоже благодаря Всемирным студенческим играм. Нельзя не согласиться с Леонидом Тягачевым, почетным президентом ОКР и ныне сенатором от Ростовской области, что Олимпиады вкупе с Универсиадами – это поступательное развитие страны на десятки лет вперед. Что и говорить, богатая открывается перспектива для Красноярского края да и всей Восточной Сибири.

Не заметишь, наслаждаясь пейзажем, как на скоростном экспрессе «Ласточка» или на автобусе домчишься в Красную Поляну, этот райский уголок природы, из аэропорта и вокзала в Адлере. На двух предыдущих Олимпийских зимних играх (в Турине и Ванкувере), чтобы добраться до горного кластера, уходило чуть ли не полдня. В Турине, помню, мой коллега и сосед по гостиничному номеру, торопясь к старту гонки биатлонистов, вставал в три ночи…

Вопрос теперь в другом: как после Олимпиады разумно, рачительно распорядиться всем этим огромным богатством и хозяйством. В том числе, как для тысяч российских любителей зимнего спорта сделать отдых здесь не дороже, нежели на первоклассных западных горных курортах, и с тем же комфортом, как там. Иначе с кусающимися ценами отпугнешь их, иначе ни за что не зазовешь сюда гостей-иностранцев. Нет, может, один раз ради любопытства и на новенького и прикатят, а затем задумаются, как один мой коллега из немецкого журнала «Штерн»: зачем ехать сюда, если в Европе дешевле. Вот уж точно тогда окупаемость гостиниц, трасс, подъемников растянется на долгие годы.

Я бы здесь напомнил, что разумно организованный горный туризм, умелая эксплуатация горнолыжных курортов приносят маленькой Австрии ежегодно в среднем семнадцать миллионов евро дохода! А мы что, рыжие?

Боевые места

В общем, поразмышлять есть о чем, и со своими мыслями на сей счет по канатной дороге в уютном вагончике, разукрашенном в олимпийские цвета, поднимаюсь на Розу хутор, где обосновались горнолыжники. Если честно, немного не по себе, лучше вниз не смотреть. Помню, как в Солт-Лейк-Сити зависли, хорошо еще, что на небольшой высоте, но все равно не спрыгнешь. Сильнейший ветер с крепким морозом прошивали насквозь дубленку. Страху натерпелись, не менее получаса ждали, пока возобновится движение. Нечто подобное я испытал много лет назад в Терсколе, когда сам впервые стал на горные лыжи, специальные укороченные для новичков. С небольшого склона боялся скатиться. Начальник турбазы Борис Федорович Абрамов прикрепил к нам, нескольким неумехам, инструктора свана Валико. Он уводил нас на окраину поселка в сторону Азау, к научной базе МГУ, где была простенькая трасса, и учил, как кантовать лыжи, тормозить плугом. Там в короткую передышку, заскочив глотнуть горячего чаю в какую-то забегаловку, я оказался за одним столом с мужчиной среднего роста и плотного телосложения в сером свитере грубой вязки и такой же вязаной шапочке, чувствовалось, домашнего производства, сделано заботливыми женскими руками.

– Гусев Александр Михайлович, – представился он. – Вы здесь впервые? Прежде никогда не катались? Не переживайте, освоитесь, как говорят, не боги…

Успокоив меня, он обвел взглядом окружающую панораму и сказал: «Боевые места». Не великолепные, красивые, а именно – боевые.

Я не придал тогда особого значения его словам. Мы обменялись телефонами; я вернулся в группу выполнять очередную команду Валико, и только когда созвонились, уже в Москве, узнал, кто был этот человек – Гусев Александр Михайлович.

Здесь, нагнетая некую интригу, уйду на время с тропы рассказа о тех трех неделях в Терсколе. Они завершились в итоге спуском с вершины Чегета; закладывая какие-то невероятные дуги, чтобы не упасть и соблюсти строгие требования безопасности, я скатывался минут сорок. Опытные лыжники, которые сигали мимо меня, укладывались, наверное, максимум минут в десять. Что ж, каждому свое.