Я и три Отелло

— Подожди. Не делай так. Я же пришла в кино. Ты обещал мне…

— Но картина уже кончилась, — нашел он, все же, мои губы. — Сейчас уже свет загорится.

- А ты видел ее ранее, Отто? Ни за что бы не подумала, что смотришь романтические фильмы.

— В прошлом году водил на него Зоську.

И все! Я вздрогнула всем телом. И он не мог не почувствовать этого.

— В чем дело, детка? Что тебя снова напугало? А, а! Эта обезьяна. Она не кровожадная.

— Это хорошо. Это отлично, — уперла кулаки ему в грудь, стараясь увеличить между нами расстояние. — Отто! Кино уже кончилось. Приди в себя. Отто!

— Что ты кричишь? Подумаешь, свет зажгли. У нас целоваться на подобных сеансах нормальное дело. Посмотри, половина посетителей этим сейчас занимается.

— Это их дело. А мне пора убраться отсюда.

Не дожидаясь его реакции на мои слова, повернулась на выход и первой покинула зал. Он шел следом. На лифте поднялись к парковочной площадке и погрузились в машину. Я молчала, и он тоже. У меня на лице ничего нельзя было прочесть кроме глухого спокойствия, у него — то же самое. Не знала, что в тот момент чувствовал он, а я космическое одиночество и саднящую боль в сердце.

— Ничего, — говорила сама себе мысленно. — Недолго уже осталось. Что такое четыре месяца? Пролетят, как четыре дня.

И тут поймала себя на мысли, что хотела поторопить поток времени. Это что же? Жизнь мне не мила стала? Выходило, что так.

— Приехали. Ты ужин приготовишь? Или мне тебе помочь?

— Сам все сделаешь!

— Эй, стой! — остановил меня как раз на пороге своего дома. — Теперь-то, какая муха тебя укусила?

— Никакая. Пусти! Ты снова делаешь мне больно. На запястьях синяки останутся.

— Зачем же ты вырываешься? Просто ответь на вопрос. Что еще случилось? Нет, я совсем ничего не понимаю. Что значит это твое поведение?

— Я устала. Я спать хочу. Я…пусти меня.

Как только его пальцы разжались и выпустили мои руки, так поспешила вглубь дома. Забежала и заметалась. Куда, куда? Куда от него деться? Выбрала комнату Отелло. Снова. Пес был удивлен и, как мне показалось, не очень-то и рад моему вторжению.

— Сумасшедшая! Что ты задумала? — уселся Отти у меня в ногах, когда я улеглась на кровати, свернувшись калачиком. — Тебе надо быть рядом с хозяином, если хочешь жить в этом мире. Только он может тебя защитить. А ты что делаешь? Сама себе подписываешь приговор. Нет, ты безумна, Катя.

— Отстань, пес. Я хочу спать. Не говори больше ничего. Отти! Замолкни! Иначе, я сейчас разревусь.

Он не отстал от меня сразу. Еще попытался вразумить. Но я только закрыла ладонями уши и скорчилась еще больше. Но я ему соврала, спать мне совсем не хотелось. Как и есть, как и думать, как и дышать.

— Скорее бы прошли эти четыре месяца! — подумалось мне, и было в этой мысли какое-то все поглощающее отчаяние. — Скорее бы!

— Что ты бормочешь себе под нос? — это в дверях стоял Отто. — Не надоело лежать в темноте? Не спишь же! Разговаривать не хочешь? Дело твое. Но сейчас вставай, и пойдем ужинать. Я все приготовил. Не весть, что, но старался. Ты идешь?

— Нет. Ужинай без меня.

— Как скажешь.

Он ушел, но быстро вернулся снова.

— Пора ложиться спать. И здесь тебе не место. Ты забыла, что спишь в моей постели? Не строй из себя глухую. Этого я уже не потерплю.

И он попытался взять меня на руки. Что тут произошло! В меня точно дьявол вселился, потому что я бы точно не осмелилась так отчаянно сопротивляться этому сильному мужчине.

— Черт! — выругался Отто и добавил еще какое-то выражение на непонятном мне языке.

Только тут до меня дошло, что я ногой попала ему в лицо и, по всей видимости, повредила губу. И он выпустил меня, трепыхающуюся и извивающуюся снова на кровать в комнате Отелло. Лица я его видеть не могла, так как свет он так и не включал, но испугалась, что он мог бы меня избить от злости, что причинила ему боль. И потом, кто он, и кто я. Наверняка, у них и на этот случай имелись какие-то правила. Что он там говорил недавно? Женщина не может идти против решения ее мужчины. Ей тогда или надо заглаживать свою вину, или получит общественное наказание. А что теперь было положено мне? Внутри меня все завибрировало. В испуге отползла от него в самый дальний угол кровати и вжалась в ее спинку. А еще прижала к груди и к лицу подушку, чтобы им меньше досталось бы от побоев.

— Даю тебе десять минут, — послышался глухой мужской голос. — За это время ты должна прийти в себя. Потом живо выбираешься отсюда и приходишь в мою постель. Я ясно все сказал? Время пошло.

И он вышел из комнаты. Глазам своим не верила, но это было именно так. А я сидела и смотрела в пустой дверной проем. Слышала потом, как Отто зашел в спальню, как разделся и лег. А дальше была тишина.

11

Глава 11