Я и оборотень

Пальцы мои уже вовсю справлялись с пуговицами на рубашке Гордея, в то время как руки его гладили мое тело, лишая способности мыслить разумно, разжигая страсть все сильнее.

Мой медведь опустил меня прямо на нашу одежду, что устилала мох вокруг нас. Губы Гордея накрыли моментально восставший сосок, а рука скользнула по животу вниз и проникла под трусики, стягивая их с меня.

Я раскинула ноги, позволяя пальцам Гордея касаться самого сокровенного, что уже вовсю сочилось влагой, обдуваемое едва уловимым ночным ветерком. А над нами порхали светлячки, и ночь эта казалась мне волшебной.

— Хочу попробовать тебя на вкус, — уперлась я Гордею в грудь руками, отстраняя от себя. Это желание нахлынуло на меня внезапно. Я действительно захотела подарить ему всю ту ласку, на которую только была способна.

Подчиняясь моей мягкой настойчивости, он опрокинулся на спину. Я покрывала поцелуями его грудь, чувствуя солоноватость кожи, вдыхая терпкий мужской запах, который мне был приятен, от которого быстрее струилась кровь по жилам. Руки гладили его, наслаждаясь твердостью мышц даже в расслабленном состоянии. Тело живо откликалось на прикосновения Гордея, который тоже не бездействовал. Пальцы его продолжали начатое проникая во влажную щель, теребя самую чувствительную точку.

Я видела его напряженный орган, приближаясь к нему дорожкой из поцелуев. Чувствовала, как он пульсирует, когда зажала в ладони. А когда коснулась языком головки, Гордей судорожно выдохнул и зарылся рукой мне в волосы. Обведя головку языком, я впустила ее в рот, постепенно вбирая все глубже. Рука Гордея мягко направляла мой голову, придавая моим движениям ритм. Это был первый мой оральный опыт, но инстинкт подсказывал, как нужно делать, чтоб моему мужчине было приятно.

— Все, девочка, — нежно отстранил меня Гордей в какой-то момент, — больше я не выдержу.

Он перекинул мою ногу через себя, и подхватил под ягодицы, направляя сосредоточие моей страсти на свой стремящийся к разрядке орган. Очень быстро Гордей достиг пика и излился в меня. И я ни грамма не жалела, что сегодня разрядку получил только он. Мне уже то доставляло удовольствие, что именно меня он желал так страстно.

Возвращаться домой не хотелось, и какое-то время мы еще провели на этой чудесной полянке, в окружении светлячков и цветов. Еще не раз мне довелось наблюдать, как светящиеся точки устремлялись вниз, отчего загоралась земля. И место это, и сама ночь казались мне волшебными.

Наступил момент, когда нужно было признаться и себе, и Гордею в том, что я гнала от себя в последнее время.

— Мне было пророчество, — тихо проговорила я, прижимаясь к плечу медведя.

Мы сидели, прислонившись к дереву, и Гордей держал меня в кольце своих рук.

— Какое?

— Что я должна зачать младенца, — едва слышно прошелестела я.

Гордей молчал, да и что он мог сказать. Только я чувствовала его растерянность и затаенную радость, которую он боялся выказывать, зная мое отношение к этому вопросу. Одного он не знал, что в последнее время я очень много думала об этом. И особенно в память врезались его слова, что не мне решать судьбу будущей малышки, запрещать той появляться на свет. Можно сказать, что я смирилась и положилась на судьбу. А сегодня, когда поняла, что у меня уже три дня задержки, осознала, что пророчество исполнилось, и я забеременела от Гордея. И такой внезапной радостью меня наполнила эта мысль, что я лелеяла ее до самого вечера, до возвращения медведя.

— Это случилось, — промолвила я. Он тоже должен знать, что через какое-то время, если все будет хорошо, станет отцом туманной ведьмы.

И снова Гордей ничего не сказал, но его поцелуй был лучше любых слов. Им он и признавался мне в любви, и радовался вместе со мной, и говорил, что осознает ту ответственность, что вскоре ляжет на наши плечи.

Глава 26

С утра, за завтраком, мы держали совет. Гордей рассказал, что вроде как нашел подходящую для ритуала пещеру.

— Правда, она довольно далеко отсюда. Придется выйти пораньше, чтоб успеть добраться до нее к ночи, — закончил он.

— Расстояние не проблема, — развеселилась Лила. Слава богу, ее настроение пришло в норму, и сегодня она вновь стала самой собой — щебетуньей и хохотушкой. И наблюдая за сестрами, я в который раз удивлялась, какие они разные по характеру при таком внешнем сходстве. — Проводить ритуал начнем в полночь. Сколько времени это займет, я не знаю. Ну и мне нужен примерно час, чтобы подготовиться к нему, — уже более серьезно закончила Лила.

— Какая она, пещера? Можешь описать? — обратилась Джи к Гордею.

— Не очень большая, но зато полностью находится в скале, в огромной глыбе. И сделана точно не руками человека. Там рядом есть еще пещеры, но они больше похожи на заброшенные жилища людей. Вряд ли нам они подойдут…

— Кажется, я знаю, о каких пещерах ты говоришь, — кивнула Джи. — Это пещеры Авралем — священное место для индусов. Когда-то они были храмом и жилищем монахов, но сейчас уже лишь хранят в себе память о тех временах. И ты прав — там проводить ритуал нельзя, чтобы не нарушить святость этого места.