Я и оборотень

«Я знаю твою тайну. Печать принадлежности… Это то, что только твое и больше ничье, что живет по законам твоей стаи и совести. Тут я тебе не советчик… Привязывать ведьму к себе или нет, решать только тебе. Я же обещаю хранить твою тайну».

Джи прервала зрительный контакт, и Гордей понял, что после общения с ней дышать стало как-то легче, словно с души упал камень. Теперь он смог и рассмотреть нормально хозяйку колдовских глаз. Обычная индийская девушка — смуглая и симпатичная. Ничто не выдавало в ней сейчас ведьму, а на губах играла задорная улыбка.

— Нам пора присоединиться к моей сестре и твоей ревнивице, — звонко проговорила Джи, и Гордей с удивлением осознал, что понимает все, что она произносит, хоть и отчетливо слышал чужой язык.

— Как тебе удалось? — только и спросил он.

— Язык — это всего лишь средство выражения мыслей. А если они понятны и без слов, то какая разница, на каком языке их высказывают, — весело пожала она плечами и потянула его в комнату. — Теперь ты слышишь прежде всего мысли…

* * *

Явились, не запылились! Не прошло и года! Эти двое зашли такие довольные друг другом, да еще и держась за руки! У меня аж руки зачесались, чтоб повыдергать этой смуглянке все ее космы. Еле сдержалась, стараясь не смотреть на них. И чего это они так долго там делали? Я уже и кровать успела заправить и поговорить с Лилой, которая, оказывается, ясновидящая и пророчица. Как только мы все пообщаемся и познакомимся поближе, Лила обещала устроить мне настоящий спиритический сеанс. Это нам поможет узнать будущее. Мне так и вовсе это было необходимо, чтобы решить, как поступать и жить дальше.

Когда я рассказала Лиле, что слышу души умерших людей тумана, она заметно перепугалась и сказала, что такого не должно быть. Именно тогда она и решила провести сеанс.

Нет, и все же, с чего эти двое выглядят так, словно нашли друг друга после долгой разлуки?!

— Джи, представляешь, ее зовут Риэттой! — воскликнула Лила, как только Гордей и вторая смуглянка опустились на свободные подушки. При этом медведь выбрал себе ту, что находилась ближе всех к моей. А потом и притянул меня к себе, обнимая за талию. И тогда я едва сдержала слезы. Мне так хотелось прижаться к нему, обхватить руками и никогда не отпускать. Но робость и еще какое-то гаденькое чувство помешали это сделать. И слезы просились от невозможности удовлетворить свое желание, которое не хотело стихать, а становилось лишь сильнее.

— Это имя удивительно тебе подходит, — поклонилась мне Джи, и вдруг стало так стыдно, что еще секунду назад мечтала выдергать ей косы. Девушка смотрела на меня так доброжелательно, и столько мудрости не по годам было в ее глазах, что с трудом верилось, что она моя ровесница. — Ты щедра на эмоции, — пристально смотрела она в мои глаза, и теперь я понимала, как именно она общалась с Гордеем. Его надежная и большая рука согревала меня, нежно обнимая за талию. Какая же я все-таки, глупая! Ведь он же признался мне в любви. Он и признался! Представляю, чего это ему стоило, как и то, что ответного признания он не дождался. Я же ощущаю его любовь кожей, она проникает мне в душу. А ревность — это лишь проявление неуверенности в себе, в собственных чувствах. Дурочка ты, Риэтта! — А еще ты очень сильна. Гораздо сильнее нас с Лилой. Но сила твоя опасна и для тебя самой.

Где-то я это уже слышала. Губы Гордея прижались к моему виску. Поцелуй был таким порывистым и быстрым, словно он не смог сдержаться. Мне же было до ужаса приятно. Ну а девушки сделали вид, что ничего не заметили, за что я им была благодарна. Ну и мы перешли к обсуждению того, собственно, что нас и свело всех вместе.

— Про проклятую душу последнего инквизитора нам рассказывала бабушка, как ей когда-то рассказывала ее бабушка, — заговорила Лила. — Но сами мы с ним никогда не сталкивались. Он преследует одну жертву, пока не уничтожит ее, — грустно произнесла она.

— Тут ему не обломится, — пробормотала я и почувствовала, как напряглась рука Гордея на моей талии.

— Я могу провести ритуал объединения нашей силы, но есть одно препятствие, — продолжала рассуждать Лила. — Нужно каменное место, внутри которого мы все должны находиться. И ты, Гордей, тоже, — посмотрела девушка вдруг на моего медведя, словно только что разглядела в нем что-то, заметное только ей. — К сожалению, я не знаю такого места. Лишь камень, объятый магией, не позволит проклятой душе ускользнуть, чтобы вновь зализать раны и броситься в новую атаку.

— Камень нужен какой-то особенный или подойдет любой? — деловито поинтересовался Гордей.

— Любой, — посмотрела на него с интересом Лила, как, впрочем, и мы с Джи.

— Тогда я найду такое место.

Я понимала, что у Гордея уже родился какой-то план в голове, которым он пока ни с кем делиться не собирается. Оставалось надеяться, что план его не связан с опасностью.