Я ее забираю

Пару лет назад он просто появился на пороге нашего дома в Сицилии в сопровождении своей будущей жены и сказал, что ему нужна мама. Моя мама. В тот день я и узнала, что помимо меня у неё есть сын. Жёсткий, уверенный в себе хозяин жизни. В этом они с Максом, наверное, были схожи. Так что удивительно ли…

— Отличный вид, — едва я сделала последний глоток кофе, услышала голос Макса прямо у себя за спиной. На плечо мне опустилась тяжёлая ладонь.

Чёрт, я даже не услышала, как он подошёл. Снова не услышала. Резко развернулась и наткнулась на его пристальный взгляд. Внутри мигом поднялось волнение. Волосы его были влажными после душа, бёдра обёрнуты широким махровым полотенцем. И всё. Всё! Ничего, кроме этого проклятого полотенца! Запах Макса мгновенно окутал меня, въелся в лёгкие.

— Мой халат.

Он взялся за пояс надетого на мне халата и потянул его. Утром, приняв душ, я надела его, не найдя ничего более подходящего. Огромный, тяжёлый, он был велик мне настолько, что я практически утонула в нём, несмотря на то, что подвернула рукава.

Пояс легко поддался его пальцам. При свете всё казалось другим, более осознанным. Стоящий в каких-то сантиметрах от меня Макс, его широкие ладони, узор татуировки на руке и груди.

Пустая чашка дрогнула у меня в пальцах. Не дав ему распахнуть полы, я отступила к окну. Пояс он не выпустил. Напротив, потянув, выдернул его и отбросил на пол. Прищурился, когда я попыталась зажать на груди расходящуюся ткань. Глаза его полыхнули дьявольским огнём, черты лица стали жёсткими.

Опустив взгляд на полотенце, я поняла, что он возбуждён, и нервно выдохнула. Отрицательно качнула головой.

— Ты порвал моё платье, — выдавила, сделав ещё шаг назад.

— Оно было не твоё.

В его голосе не было и намёка на веселье. Совершенно спокойный, он говорил то, что думал. Я едва не задохнулась от негодования, но даже не нашлась, что возразить ему.

Не сводя с меня взгляда, он дёрнул полотенце и бросил его поверх пояса. Губы мои дрогнули, но сказать что-либо я так и не смогла. Он действительно был огромным!

Крепче схватилась за ворот халата, отлично понимая, что это не спасёт меня и не спасёт, в первую очередь, от самой себя. По бёдрам разлилось тепло, колени подрагивали, в голове шумело.

— Не смей, — только и выдавила я, пятясь прочь до тех пор, пока не упёрлась спиной в стекло. — Не подходи, Макс! Слышишь?! Макс!

Молча, он подался вперёд, ко мне. Бесшумно, неспешно, прекрасно зная, что деваться мне некуда. Позади меня раскинулся сонный город больших денег, соблазнов и огромных разочарований. Город, правил которого я не знала. Зато их знал он. Знал и, более того, сам устанавливал.

— Тебе это не понадобится, — подойдя вплотную, Макс разжал мои пальцы и высвободил махровую ткань. Глядя мне в лицо, скинул халат на пол и, положив ладони мне на плечи, провёл до локтей. Из груди вырвался выдох, но не успела я снова вдохнуть, он резко развернул меня лицом к окну.

— Что ты делаешь?! — воскликнула я, почувствовав прохладу стекла грудью. Тело, уже согретое пламенем его взгляда, покрылось мурашками, внизу живота заныло, запульсировало. Я попробовала развернуться обратно, но Макс придавил меня.

Ладони его опустились на бёдра, и он, покусывая моё плечо, потёрся о меня пахом.

— Макс, — ловя ртом воздух, прошептала я. Упёрлась в окно ладонями. — Макс, перестань, нас же…

— Тебя что-то смущает? — пальцы скользнули меж бёдер, легли на мой клитор, и я облизнула губы. Задрожала, стоило ему слегка надавить, приласкать. — Поздно играть в пай девочку, Марика, — он лизнул раковинку моего уха, прикусил мочку. — Можешь не стараться.

Втиснув вторую руку между стеклом и моим телом, он накрыл грудь и сжал. Удовлетворённо, с глухим рыком выдохнул у моего виска и потёрся щекой. Сосок оказался зажатым меж его пальцами и, стоило ему надавить сильнее, меня пронзило миллиардом крохотных импульсов.

Тихонько застонав, я проскользила ладонью вверх по стеклу, царапнула и прикрыла глаза, прячась от пугающего ощущения пустоты под нами. Комнаты позади нас я не видела, и от этого казалось, будто мы вообще парим в невесомости. Только мы двое, сошедшие с ума, позабывшие обо всех возможных рамках приличия, и распластанный у нас под ногами город с его многочисленными казино, клубами, переплетёнными улицами и катящимися по ним спичечными коробками машин.

Не переставая мять мою грудь, Макс снова опустился к шее и стал покрывать поцелуями. Его влажный язык касался пульсирующей венки, ладони и пальцы дарили острое, болезненно-сладкое удовольствие. Сдавшись, я откинула голову, позволяя ему целовать себя, касаться, и он тут же воспользовался этим. Прикусил кожу и сильнее стиснул меня. Обведя сосок, надавил, потёр.

— Ма-а-акс… — застонала я, когда он потихоньку сдавил клитор и тут же вогнал в меня сразу два пальца. Грубо, резко, заставив изогнуться и закусить губу.

Подчиняясь ему, я шире расставила ноги. Из-под полуопущенных век глянула вниз. Раздвинув пальцы, он натянул меня до предела, провернул внутри и тут же снова резко вогнал.