Я еду домой!

Едва я перескочил через мост над шоссе и проскочил чуть дальше, к мостику через узкий канал, как наткнулся на пикет из двух «Шевроле» управления шерифа округа. Они расположились прямо за мостом, да еще и под прикрытием кучки фундаментных блоков, которые сюда явно притащили волоком за машинами, судя по глубоким шрамам на асфальте. Там стояли четверо депьюти и еще трое гражданских в разномастном камуфляже, среди которых я узнал толстяка Марка.

Один из депьюти повелительным жестом остановил меня, что я выполнил немедленно. В руках у него был карабин с оптикой, и вид вполне решительный. Да и чего мне права качать?

Остановившись, я опустил стекло машины. Дробовик лежал на виду, но если честно, то я решил уже плюнуть на это. Все равно никто не догадается, что он незаконный, а сейчас все с оружием, кто может и имеет. Дробовиком в пикапе в Аризоне и в мирное время никого не поразишь, сигареты и то реже увидишь в салоне.

— Простите, сэр. — подошел ко мне второй депьюти, с серебряной звездой на коричневой форме, и в песочного цвета ковбойском «стетсоне». В руках у него был армейский М4. — Вы живете в Койотовой Купальне, или у вас там дела?

— Живет он здесь. — влез в разговор Марк, проталкиваясь к машине.

Депьюти посторонился и показал жестом, что претензий не имеет. Марк задержался, с любопытством посмотрел на фургон, ничего не сказав, спросил:

— Не смог улететь? Попал в заварушку в аэропорту?

— Уже знаешь? — удивился я.

— Даже по ТВ показали, как оттуда люди разбегались. — усмехнулся толстяк. — А ты еще и удачно разбежался, как я вижу. Что будешь делать?

— Не знаю, думать пока. — пожал я плечами.

Говорить вслух, что буду ломиться в Москву любыми средствами не хотелось. Да и не придумал я еще, какими именно средствами.

— Мы здесь что-то вроде самообороны организовываем. Присоединишься? Если есть винтовка, конечно.

— Есть винтовка. К кому обращаться?

— Иди прямо к Полу домой, там вроде штаба пока. Или в "Десятую лунку", там тоже наши ребята собираются.

— Много вас?

— Пока с пару десятков, но вот еще шериф своих прислал. Он тоже у нас живет. Если десятка два наберем, то сможем перекрыть все подходы.

Я прикинул, как это будет выглядеть, и кивнул. Койотова Купальня отделена от шоссе довольно глубоким каналом. Между каналом и дорогой метров пятьсот идеально плоской песчаной пустыни, откуда незамеченным разве что скорпион заползет, каких здесь множество. И со стороны Уэлтона к нам можно заехать на машине исключительно по одному мосту. А с другой же стороны от нашего поселка нет ничего, кроме еще одного канала, Мохаук, а дальше пустота, причем на много-много километров. Только пустыня и скалы. Горная гряда Фортуна прикрывает нас от того же Фортуна Футхиллз, а на восток лишь аэропорт в пяти километрах, где неизвестно, что сейчас творится.

— А что в аэропорте? — спросил я Марка.

— Там военные с утра сегодня, опорный пункт организовали и, по слухам, готовят что-то вроде убежища для беженцев. Что в городе, как тебе показалось?

— Если честно, то хуже и хуже. — подумав, сказал я. — Начали много и часто стрелять, пытаются перекрывать улицы, но никакой пользы от этого не видно.

— Понял. — мрачно кивнул Марк, закусив нижнюю губу, отчего его лицо вдруг стало еще толще.

Я подумал, что так и не увижу его глаз — он и сейчас был в глухих черных очках и панаме. А если он их снимет, и я его встречу, то даже не узнаю.

— Ну что, поговоришь с Полом? — спросил он.

— Не вопрос. Дайте мне полчаса разобрать вещи… — я похлопал по черной сумке, стоящей рядом со мной. — … и я в вашем распоряжении.

— Отлично. Увидимся. — сказал он, отходя от машины и помахав толстой рукой.

А я поехал дальше, петляя по улочкам поселка. Теперь здесь стало даже оживленно. Машины на дорожках, люди, стоящие на улицах и что-то обсуждающие. Кажется, оцепенение, так поразившее меня до этого, уже закончилось. У всех прорезалась жажда деятельности.

Подъехав к дому, я увидел Пола, стоящего у себя на лужайке, и что-то показывающего двум мужикам с винтовками в руках. У тротуара был припаркован большой "Кадиллак Эскалейд", наверное, одного из них. Когда я остановился, Том замахал мне рукой, но я показал ему жестом, что вернусь, и заехал в гараж. Потом выволок все имущество из фургона и затащил в дом.

Дом встретил меня тишиной, почему-то ставшей странной и непривычной. Я сбросил куртку, скрывавшую доселе кобуру, повесил на вешалку. Огляделся, прислушался. Чего это я? Кто сюда мог войти в мое отсутствие? Сигнализация в порядке, я даже код набирал… Или это у меня началась перестройка сознания на "боевой режим"? Тогда, может оно и к лучшему?

Стыдясь самого себя, я не удержался, достал из кобуры пистолет и быстро прошел по всем комнатам, даже заглянул в подвал. Естественно, нигде никого не было. Тогда я прошел на кухню, таща по ламинатному полу тяжелую сумку, налил воды в чайник и включил его. Сел за стойку. Все, дома. Хоть и временно, и дом не свой, но это передышка и возможность обдумать положение.