Я чудовище

– А вдруг он остановился спросить дорогу или предложить полотенце? Точно. Скорее всего, он видел, как меня окатила та тачка, вот и реши помочь.

От этих умозаключений на душе стало немного спокойнее. Набравшись смелости, лейтенант направился к спокойно сидящему за рулём водителю.

– Извините, у вас случайно нет полотенца? – спросил он, подойдя к кабине.

Водитель продолжал молча сидеть в кресле и вглядываться вдаль.

– Извините, – повторил он, – у вас есть полотенце?

Молчание. Даже ночной стрекот кузнечиков погрузился в давящую тишину. Кап, кап, кап – звонко разбивались капельки об асфальт и кузов таинственного грузовика. Федунин насторожился. Чересчур странная аура исходила от него. И самое главное – не чувствовался специфический запах солярки и машинного масла, свойственный подобным автомобилям. Водитель никак не реагировал на полицейского.

– А что, если он под кайфом? – пронеслась шальная мысль. – Наверное, нужно задержать его до приезда наряда, а там посмотрим.

Грузовик продолжал спокойно мигать аварийкой, освещая округу жёлтыми лампами.

– Эй, дорогой товарищ, – по-дружески начал Федунин, – у вас закурить не найдётся? И, кажется, правое колесо немного спускает…

Банальная уловка не удалась. Внутри грузовика что-то утробно загудело, и фуру слегка качнуло. На звук двигателя это не походило. Скорее, какое-то рычание или что-то типа того. На всякий случай Федунин положил руку на поясную кобуру. Не то чтобы он собирался применять оружие, но от этого прибавилось уверенности.

– С вами всё в порядке? Может нужна помощь?

Лейтенант осторожно двинулся к кабине. Утробный звук повторился.

– Я прошу вас заглушить двигатель и выйти из машины, – более уверенным тоном приказал он и аккуратным нажатием взвёл курок табельного револьвера.

Мужчина в кабине продолжал оставаться неподвижным. Лица не было видно. Непроглядная ночь и плотная завеса дождя делали своё дело. Подойдя ещё на пару шагов, Федунин остановился как вкопанный. Он узнал мужчину, сидевшего за рулём фуры. Голова человека медленно повернулась в сторону лейтенанта, и тот чуть было не закричал от ужаса. За рулём сидел его отец. Нет, совсем не тот пышущий жизнью мужчина, которым запомнил его Федунин. Мертвенно-бледная кожа лоскутами свисала с полуразложившегося и гниющего черепа. Красные рубины глаз пылали адским огнём. Лейтенант попятился назад, не сводя глаз с ужасающей картины и не веря в её реальность.

Вновь раздался утробный рык похожий на тарахтение старого дизельного мотора.

– Кто вы? Что происходит? – пятясь, тараторил Федунин, одновременно доставая из кобуры револьвер.

Сделав очередной шаг, нога запнулась обо что-то мягкое, и лейтенант плюхнулся на пятую точку. От неожиданности палец сам скользнул по спусковому крючку, и револьвер хлопнул, отправляя пулю в хаотичный полёт. Он попытался встать, но тут же почувствовал адскую боль. Острые шипы, подобно зубам дикого хищника вонзились в бедро. Федунин закричал от боли. Его правая нога оказалась опутанной длинными тонкими щупальцами, тянущимися из-под днища грузовика. От ужаса сердце забилось ещё сильнее, разгоняя кровь по организму.

– Аааа, нет, отпусти меня! – истошно завопил лейтенант, когда ещё несколько мерзких склизких змей принялись окутывать левую ногу.

Водитель фуры улыбался, глядя своими красными глазами на безуспешные попытки сопротивления. Сейчас его жуткая морда совершенно не напоминала лицо давно почившего отца. Рот растянулся настолько, что доставал уголками до самых ушей, обнажая длинные острые зубы. Федунин попытался руками разжать хватку щупальца, но вместо этого почувствовал очередной поток чудовищной боли. Его руки покрылись глубокими порезами, из которых тут же хлынула кровь.

Последним шансом оставался табельный револьвер. Едва прицелившись в водителя, он сделал два выстрела. Одна из пуль угодила в крышу грузовика и, не издав характерного металлического звона, растворилась внутри. Вторая же достигла своей цели. Голова улыбающегося человека слегка покачнулась, а на лбу появилась чёрная оплавленная отметина, из которой, пульсируя тонким ручейком, полилась зелёная жижа.

– Получил, мразь?! – победно закричал Федунин, но тут же его перекосила гримаса животного ужаса и отвращения.

Улыбающийся рот открылся настолько, что из него показался длинный язык. Он извивался в разные стороны, всё больше и больше высовываясь из пасти. Лейтенант едва смог сдержать рвотный порыв, когда голова водителя с хрустом треснула, раскрываясь словно лилия, и из неё показалось точно такое же щупальце. Извиваясь и шипя, оно оскалилось острыми зубами и стремительно бросилось к жертве. Очередные два выстрела не достигли своей цели. С какой-то жуткой нежностью щупальце обвернулось вокруг шеи и, прокусив артерию, впилось зубами. Брызги крови залили форменную одежду. Глаза заволокло красной пеленой.