Я буду мстить 4. Ультор

Стоит отметить, что ее изучали много лет, но по сути, ученые лишь бестолково топтались на месте, выдвигая все новые теории, ничем не подкрепленные. О том, что внутри раскинувшейся посреди континента гигантской аномалии вообще есть жизнь, ученые, конечно же догадывались. Но правда оказалась совершенно неожиданной. В Бастионе не было своей внеземной жизни, а только те, кто погиб во время мощнейшей техногенной катастрофы при взрыве атомной электростанции. Они были скопированы из информационного поля Земли, немногим позднее вновь оживленные. Что касается орд многочисленных мутантов — то это были неудавшиеся проекции.

У Артема, страдающего частичной потерей памяти, был с собой особый предмет, захваченный изнутри. Сам Артем ничего об этом не помнил, и никакой информации об этом у него не было. Вы уже догадались, что этот предмет был Вечным элементом? Да, да. Точно таким же, какой спровоцировал внутренний конфликт у 101 Киба, когда тот его увидел.

Алексей сразу понял, что перед ним что-то очень важное. Особенное. Что-то, что поможет ему разгадать секреты, над которыми бьются ученые всего мира. Спустя время, анализ этого элемента и натолкнул Алексея на мысль, что как внешнюю, так и внутреннюю структуру Аномалии, которую внутри все называли Бастионом, можно пробить. Так и получилось.

Вечный элемент, без лишней огласки, был тщательно изучен, расщеплен и преобразован. То, что удалось узнать, вошло в основу комплекта оборудования, которое Шакалы позднее назвали «Пробоем». Стоит отметить, что до того, как группа ученых с Артемом, Линдой и остальными вошла внутрь Бастиона, у комплекта не было собственного названия. Лишь скучный и ничем не примечательный номер.

Раздался гул. Из антенны вырвался практически невидимый импульс, похожий на легкое искажение пространства. Он становился все плотнее, больше. Вдруг раздался громкий, статический треск. Почти прозрачная волна невидимой энергии ударила в энергетический Барьер, сгенерированный импульс создал эффект брошенного в воду камня — во все стороны пошли волны возмущений. А потом, Барьер покрылся трещинами и попросту рассыпался на кусочки.

Образовался пролом. Участок был небольшим, но как раз достаточным для того, чтобы через него прошла техника Шакалов.

Алексей судорожно выдохнул, встал. Вытер пот со лба и растерянно взглянул на Шмеля. Тот стоял словно статуя, сжав штурмовой автомат.

— Да! — вырвалось у Жирного. — Получилось!

— УРА! УРА-А! — заревели бойцы Шмеля, поднимая вверх стволы пулеметов и автоматов.

И тут же настала тишина. Все всматривались в пролом, ожидая появления кошмарных тварей или разрушительных аномалий. Но время шло, а ничего не происходило.

— Ну что же ты…? Не ответишь? — сжал зубы нервничающий Шмель, пристально глядя в пролом.

Бастион ответил.

Небо вдруг начало приобретать красноватый оттенок. Неестественный гул докатился откуда-то со стороны второго круга — он был слабый, но постоянно нарастал. Нервировал.

Алексей испуганно дернулся, схватился за монитор.

— Ну! Нравится? Получил реакцию?

Лидер Шакалов обернулся, схватился за бинокль. Со всех сторон сюда двигалось какое-то пылевое облако, какого-то неестественного бордового цвета. И дураку было ясно — нужно убираться отсюда и поскорее.

— Всю технику в пролом! Живо! — заорал Шмель, дав общую команду.

Бойцы, ожидавшие приказа, тут же начали суетиться, запускать движки танков, пикапов, грузовиков. Быстро, отлаженно, вся колонна начала проходить через пролом, подальше от надвигающейся опасности.

Не прошло и трех минут, как колонна прошла внутрь.

— Последний грузовик оставить в проломе! — распорядился Шмель.

Так и сделали. Водитель остановил «Урал» прямо в центре, выскочил из кабины и помчался к остальным.

С другой стороны, все было иначе…

Сплошные руины самых разнообразных зданий. Они были разные — многоэтажные, одноэтажные, высокие, низкие. Длинные и вытянутые. Разрушенные и относительно целые. Нигде, абсолютно нигде не было ни одного целого окна — только пустые, пугающие пустотой оконные отверстия. Все это выглядело мертвым, унылым. Прошло много лет, но жизнь, вернувшаяся на первом и втором кругах, здесь почему-то не возродилась.

Был закат, рыжее солнце уже готовилось уйти за горизонт. Большую часть неба скрывали рваные тучи, но их было слишком мало, чтобы заслонить собой солнечные лучи.

Воздух был сухой, накатывали порывы ветра. Вся земля была словно выжжена, повсюду камни, обломки, мусор. Кости.

— Срань! — выразил общее мнение Жирный, сплюнув на мертвую землю. — Это что, руины города? Какого города?

Алексей его хорошо расслышал, посмотрел влево, вправо. Метрах в тридцати от них он увидел большой, изуродованный дорожный знак с обозначением населенного пункта.

— Это Житомир! — воскликнул он, опознав знакомое название. Затем, добавил, но уже тише. — Точнее, то, что от него осталось после катастрофы.

Шмель взглянул на него с нескрываемым раздражением.

— Сверни оборудование! Головой за него отвечаешь!