И всё им неймётся!

Замечательно удалось вам, тов. Путин, окружить себя сонмом безликих, невежественных и наглых созданий вроде Швыдкого и Фурсенко, но не удалось защитить от их глумления и попрания даже Большой театр - сердце русской культуры. Его захватила без­дарная русскоязычная банда. При открытии театра после реконструкции Местоблюститель лепетал: «Ах, как важно сохранить дух Большого театра! Вы его сохраните! Мы вам в этом поможем!» И что же? На первой же премьере «Руслана и Людмилы», где Людмила изображена жидовской бандершей, зри­тели свистели, топали ногами, кричали «Позор!»... «Чернякова - на мыло!»... «Иксанова - в мясоруб­ку!» За все 235 лет существования театра не было ничего похожего.

Так вот, как может человек, твёрдо уверенный, что у него в государственных делах всё, всё получается и всё, всё удаётся, то есть человек, не имеющий пред­ставления о реальных событиях не только в своей личной жизни, но и о положении дел в стране,- как может такой самовлюблённый слепец оставаться ру­ководителем страны!

Ну, надо же понимать, что люди родятся разными: одни - беленькими, другие - чёрненькими, третьи - рыженькими; одни - гигантами, другие - среднего роста, третьи - коротышками; одни - работящими, другие - с ленцой, третьи спят на ходу; одни - молча­ливыми, другие - любящими поговорить, третьи - не закрывающими рта; у одних - ума палата, у других- только по сусекам, у третьих - хоть шаром покати... Так вот, тов. Путин, вы с Медведевым родились чёр­ненькими, малогабаритными, не закрывающими рта и - хоть шаром... Никто вас в этом не винит. Мы даже сочувствуем. Но так Бог пожелал. Разве поспоришь! Однако же и при этом надо набраться мужества и принять решение в интересах родины.

В «Литературной газете» №41 напечатана заме­чательно глубокая, честная, смелая статья Татьяны Воеводиной «Диалектика разрухи». Автор пишет: «История наших реформ показала: собственных идей наши начальники не имеют... «Что ему книга послед­няя скажет, то на душе его сверху и ляжет»... Дет­ская готовность верить в любую муру даёт полную возможность внедрить в их голову любую чепуху!» Именно любую муру - от той, что большевики истре­били 106 миллионов соотечественников (Солжени­цын) до той, что расстрел в Катыни - месть Сталина за поражение в 1920 году под Варшавой Западного фронта, которым он командовал, как уверяет акаде­мик Пивоваров (Путин). Именно любую чепуху - от той, что колхозы это тот же ГУЛаг (Млечин) до той, что линия нашей обороны до войны была обраще­на не в сторону возможного врага, а внутрь страны, чтобы население не удрало за границу (Чубайс).

«У нас было второе после США станкостроение в мире. Наши станкозаводы поставляли станки даже в ФРГ... Но мы бросили созидание, творчество... Мы бросили хозяйственно осваивать и обустраивать свою землю... Мы радостно разрушили свою промышлен­ность». Тут я несогласен: почему «мы»? Не мы, не народ, не Татьяна Воеводина, не Владимир Бушин, а те, кто проводил реформы и поспевал их: имена не­которых названы выше. Автор сама же рассказывает о «дюжих парнях», которые откуда-то явившись на один московский станкозавод, принялись кувалдами крушить сложнейшие и дорогостоящие станки. «Кто они и почему их никто не остановил?» Кто? Послан­цы Чубайса. Почему? Потому что Чубайс был и оста­ётся любимцем Кремля, а тогда и сам занимал высо­чайшие посты вплоть до заместителя премьера.

«Промышленные объекты даром попали в руки людей, не имеющих опыта управления даже ларь­ком в подземном переходе». К этим объектам следу­ет добавить и державные кресла в Кремле и в Доме Советов.

«Итог - разруха. Об этом все знают, но притерпе­лись и говорить об этом не принято, как со смертель­но больным о его болезни... Никакого улучшения нет. Предприятия продолжают закрываться...Всеоб­щий развал и тотальное гуляй-поле, на котором бес­чинствуют шайки. Никакого общественного богат­ства не создаётся, а перераспределяется богатство советское.

Не так опасна глубина разрухи, как её длитель­ность. Сейчас техническое одичание длится уже двадцать лет - почти полный срок трудовой жизни поколения.

Промышленность это в первую очередь не заво­ды и фабрики, а навыки народа. Если есть люди, имеющие соответствующие промышленные навыки, заводы можно восстановить, но мы как народ утра­тили эти навыки. У нас разрушено индустриальное сознание. Народ в массовом порядке обезручел. Мы были народом квалифицированных рабочих и инже­неров, а стали народом офисных сидельцев и про­ходимцев, объявленных предпринимателями. Это значит, что мы как народ поглупели, дисквалифици­ровались». Тут полезно вспомнить, что после войны нам удалось в кратчайший срок ликвидировать раз­руху, восстановить экономику именно благодаря тому, что народ не потерял квалификацию, не утра­тил промышленное сознание.