И вот наступило потом…

Сегодня в России продюсерский институт не поспевает за ситуацией. А уж прокат — тем более. За двадцать лет существования российского кинематографа пока не выстроена система, которая позволяла бы без помощи государства зарабатывать деньги на прокате, а заработанные деньги вкладывать в новые проекты. Мы все еще хорохоримся, не принимая за образец чужой опыт, например, Франции. Мы тупо твердим про наш особый путь, закрывая глаза на нашу историю, забывая, что наш «особый путь», как правило, — тупиковый.

Почему я привожу в пример Францию? Я знаю о положении кинематографа во Франции не понаслышке. Государственная политика там такова: приоритет национального кино над всем остальным, ограничение квот для американского кино. У нас такой политики пока нет. Если проследить за афишами российских кинотеатров, то возникает такое ощущение, что ты без визы оказался в Америке. Прокатчики идут проторенными путями, скармливая российскому зрителю иностранный продукт, заботясь о своем кармане больше, чем о качестве продукта. Таким образом, получился кинематографический «Макдональдс» с постоянным набором американских «гамбургеров». Российские фильмы, пройдя триумфально по мировым фестивалям, остаются неизвестными у себя на родине.

У меня дважды был опыт проката в России. Три фильма «Чуча», «Чуча-2» и «Чуча-3» давали, собранные вместе, такую возможность. Как раз формат — полтора часа. Прокатчик, с которым я подписал договор, был очень недоволен моей работой. Он меня учил:

— Что такое мультфильм? Должно быть смешно, прикольно. А вы грузите! Грузите!!!

Он постучал себя пальцем по лбу. И добавил:

— Я своим детям показывать Ваше кино не буду!

Но этот жлоб (фамилии не называю) и другим детям мою картину не показал. А жаль! Прокат провалился.

Потом я снял полнометражный фильм «Гадкий утенок». Подошли к финалу, полностью выложившись и физически, и финансово. Я рассчитывал на прокат. Министерство культуры выделило деньги на печать копий. Я тщетно искал прокатчиков на новый фильм. Пришли две тетки. Посмотрели фильм на монтажном столе. Очень огорчились:

— Гарри Яковлевич! Вы все еще искусствочком занимаетесь, а нам бы что-нибудь попроще. Тогда мы бы лихо его прокатали.

Фильм, который снимался шесть лет не под стандарты прокатчиков, а для людей, был этими тетками блистательно провален в прокате. И я поневоле задаюсь вопросом к самому себе: «Если ты такой умный, то почему ты такой бедный?» На этот вопрос у меня нет ответа.

Из какого сора

Только ленивый не критикует телевидение. Я — не ленивый. Уподобился многим, причитая перед телевизором: «Господи! Что показывают нашим детям!». И в какой-то момент остановился и задумался. Какое право я имею ругать то, что показывают. Я должен сделать фильм для детей, как я понимаю. Я дал себе социальный заказ. И возникла идея фильма «Чуча», где мальчик в обеспеченной благополучной семье не получает главного — внимания и любви. И он делает себе няню из подручного материала, найденного на чердаке дома: из подушки, боксерской перчатки, роликовых коньков и т. д. И эта няня компенсирует ему все. Я специально выбрал благополучный интерьер дома, чтобы заострить проблему.

Представьте себе коммуналку, туалет во дворе, отец и мать — алкаши. Все понятно, на этом история и кончилась бы, не начавшись. Но в таком доме, с такими интеллигентными родителями! Не может быть! Оказалось, может. Фильм попал в болевую точку. Не только в России, но и во многих странах, где был показан.

С Чучей произошел редкий в мультипликации случай: мы придумали новый персонаж. Со своим характером. Глупая и добрая. Работать с ней аниматорам было удобно. Она оказалась достаточно выразительна, и мои коллеги потребовали от меня продолжения истории. И если первый фильм был о любви, то второй фильм я придумал о дружбе, о преданности, о жертвенности, о верности. В первом фильме я поделился со зрителем моими любимыми мелодиями из «Серенады Солнечной долины». Да и имя няни — Чуча — взялось из названия одного из музыкальных номеров — «Чаттануга чу чу». Второй фильм предполагался на море. Морские приключения подсказали мне блистательную музыку И. Дунаевского. Лейтмотивом стала увертюра к фильму «Дети капитана Гранта».

Мы долго мучились над проблемой: как сделать морскую волну в сухом павильоне киностудии. Нашли выход из положения, не прибегая к компьютеру. Вообще, мы исповедуем ручную работу. Не из упрямства, а просто потому, что нам это нравится. Я подобрал к фильму мои любимые темы И. Дунаевского и пригласил Владимира Давыденко — замечательного музыканта и композитора — сделать аранжировку на выбранную музыку.