И в горе, и в радости

То, что это средневековье я уже поняла. Вопрос лишь в том, ближе к какому веку, десятому или пятнадцатому? Хотя, по-хорошему, меня не устраивал ни один из этих вариантов. Да, по молодости я с радостью ездила в экспедиции, в которых приходилось жить в палатках или наспех созданных временных бараках в лесу или горах. Так что приготовлением еды на костре меня не напугать, так же как и отсутствием горячей ванны или других благ цивилизации, но все это было временным явлением. Сейчас же явно был не тот вариант. Но пугало меня даже не отсутствие электричества, интернета и нормальной медицины, а нереальность всего происходящего и непонимание сложившейся ситуации, а также того, что меня ждет в будущем. А еще нервировала необходимость обманывать и притворяться тем, кем я не являюсь. Возможно, мне придется это делать до конца моей новой жизни, так как неизвестно какие в этом мире и времени законы. Но хуже всего то, что я все еще не могла привыкнуть к чужому телу. Нет, чувствовала я его как свое и управляла им легко в меру нынешнего физического состояния, вот только эмоционально, оно для меня все еще было чужим.

Вместе с последней мыслью я посмотрела на небольшие ладони с тонкими пальцами, после чего сжала их в кулаки и вновь разжала. Да, пожалуй, самым страшным и непонятным для меня было непониманием того, кто и как мое сознание поместил в чужую оболочку. А, главное, зачем. То, что просто так ничего не бывает, я знала всегда. Значит, это кому-то было нужно. И ведь я никогда не верила ни в бога, ни в наличие у людей души. Неужели ошибалась?

Получить ответы на свои вопросы я в данный момент не могла, а это значит, что стоит пока переключиться на что-то другое. Понимая это, я все свое внимание перенесла на вид, открывающийся за окном.

Мне не повезло. Там не было хозяйственных построек. Там, вообще, почти ничего не было. Замок, в котором я оказалась, а судя по тому, что у меня получалось рассмотреть через окно, это был именно он, был построен на скале. И край этой скалы виднелся метрах в ста пятидесяти. Возможно, чуть больше. При этом отделял людей от опасного обрыва всего-то метровый каменный парапет и ряд кустов. От последних сейчас из земли торчали лишь палки. Те несколько деревьев, которые попали в поле моего зрения, также же пока стояли без листвы. Судя по всему, в этом мире наступила ранняя весна.

Рассматривая малоинформативный пейзаж, я боковым зрением заметила какое-то движение и тут же переключила все свое внимание на мужчину, вышедшего из-за угла.

Несмотря на то, что окно было закрыто, через щели все же поддувал ветер. Так что я понимала, на улице еще довольно холодно. Но это никак не отразилось на одежде незнакомца. В данный момент на нем была лишь светлая рубаха свободного кроя с длинными рукавами. Заправлена она была в темные брюки. На ноги надеты мягкие сапоги до колена высотой. На этом все. Каштановые волосы длиной чуть ниже плеч были собраны в хвост и перевязаны темной лентой. На вид незнакомцу было лет тридцать. Довольно высокий, со спортивной, подкаченной фигурой. Шел он уверенной, слегка пружинистой, при этом мягкой походкой хищника. Из-за расстояния не получалось понять то ли он был небрит, то ли у него имелась небольшая борода и усы. Больше рассмотреть у меня ничего не получалось.

Не желая быть пойманной на подглядывании, я отступила вглубь комнаты. Так меня точно с улицы видно не будет. А незнакомец тем временем дошел до середины расчищенного и хорошо утоптанного участка земли.

К поясу мужчины был пристегнут меч. И сейчас, взяв его в руки, незнакомец начал медленно и неспешно двигаться, вроде как разминаясь, одновременно с этим выписывая оружием знак бесконечности. При этом он переступал аккуратно, мягко перенося вес с одной ноги на другую, как будто шел не по твердой скалистой земле, а по минному полю. Первые минут пять мне еще было интересно наблюдать за происходящим, а вот через следующие пять минут однообразие движений надоело. Да и слабость накатывающая волнами намекала, что пора бы мне вернуться в кровать. Но тут объект моей слежки ускорился, и вскоре я уже с трудом могла отследить движения меча. Выпады чередовались блоками, а атаки уклонениями. Вот только и это оказалось не все.