И только пепел внутри…

Выбирать место покупки не было желания, да и ехать куда-либо специально для того, чтобы купить зимние ботинки, которые отходят один сезон, было бы глупо и равно потраченному впустую времени. Я хоть никуда и не тороплюсь, но бродить по магазинам, никогда не входило в мои планы. Зашел, взял то, что первое попалось на глаза и подошло по размеру, и вышел.

И для этого вполне подойдет местный торговый центр, до которого ехать недалеко.

Припарковавшись близ главного входа в ТЦ, глубоко вдохнул несколько раз в машине, прежде чем покинуть ее салон. Всё-таки бедро ныло. На перелом не похоже, но на растяжение и ушиб – вполне.

Стиснув зубы, стараясь не хромать и игнорируя боль, дошел до эскалатора и неумолимо медленно поднялся на нем на нужный этаж, где располагался известный мне магазин обуви.

По этажу идти пришлось не торопясь, потому что стоило хоть немного ускорить шаг, как ногу простреливало ноющей болью до самого затылка.

Ноющая боль в ноге, пульсирующая – в руке. День сегодня удался. Еще и лицо горело раздражением после утреннего бритья.

Телефон в кармане издал короткий сигнал о входящем смс.

«Я дома. Купи Мультику корм» – писала дочка.

Проглотил острый булыжник, вставший поперек горла. Память неконтролируемо подкидывала воспоминания о том, что ровно так же любила писать ее мама. «Я дома…», после чего всегда следовало, что я должен купить к ужину или просто пара слов о том, что она устала и хочет на ручки.

Ко мне на ручки…

Когда дочка засыпала, и мы с Машей оставались наедине, она любила забраться мне на колени, пока я сидел в кресле. Подтягивала ноги к груди, прятала неизменно прохладный нос в изгибе моей шеи и просто глубоко дышала, закрыв глаза.

Она называла это «терапия мужем». Не знаю, почему, но она была уверена в том, что запах моей кожи и тепло рук вселяли ей вселенское спокойствие. Всего-то и нужно было забраться на колени, спрятать нос, закрыть глаза и довериться моему внутреннему спокойствию, слушая размеренное сердцебиение.

Она всегда говорила, что спокойствием и величием я ей напоминаю кита. Тогда я считал это смешным и немного нелепым, но сейчас бы отдал всё за то, чтобы снова почувствовать ее холодный нос в изгибе шеи.

«Понял. Скоро приеду» – набрал в ответ и спрятал телефон в кармане пальто.

Медленно шагая мимо множества цветных витрин, неосознанно поднял взгляд на одну из них.

За толстым стеклом в окружении цветов стояла София. Не одна. Компанию ей составлял тот мужик, которого её сын, довольно-таки, сочно назвал гоблином. Девушка была увлечена обрезкой цветов и не поднимала взгляд на мужчину, который что-то ей наговаривал, тряся при этом жирными пальцами практически у самого ее лица.

«Видел бы это Сёмка, уже бежал бы с палкой» – промелькнула в голове мысль.

Поняв, что смотреть на эту парочку нет никакого интереса, решил повернуть в крыло, в котором был нужный мне обувной магазин. Но взгляд вновь сам вернулся туда, где за толщей стекла стояла парочка, только в этот раз ситуация мало напоминала дружескую болтовню.

Гоблин явно позволял себе больше, чем ему было позволено. Нарушая личные границы девушки, почти вмял ее своим пузом в стойку и попытался жирной пятерней, то ли коснуться ее шеи, то ли запустить пальцы во вьющиеся волосы.

Девушке это категорически не понравилось, судя по тому, как она шлепнула его по руке и строго посмотрела в лицо, сжав губы в тонкую белую нитку.

Пришлось замедлить шаг и насторожено наблюдать за ситуацией. Не знаю, почему, но что-то внутри сдерживало меня от того, чтобы равнодушно пройти мимо. Казалось, даже ноги отказывались идти дальше, пока я… что? Пока не досмотрю до конца?

Вот только, что здесь интересного? Смотреть на то, как толстяк подкатывает свои яйца к девушке и получает по ним же?

Похоже, мозг к концу дня уже плохо обрабатывает информацию, не разбираясь в том, на чем стоит заострять внимание, а мимо чего можно пройти, не обернувшись.

Удар по руке гоблином был воспринят как быком красная тряпка: обе его руки скрылись за стойкой, на которой стояли цветы. Судя по тому, как София дернулась, убрал он их не в карманы своих штанов, а ей на зад, при том не совсем благочестиво.

Секатор в ее руке вжался в несчетное количество подбородков толстяка. И без того красная рожа стала почти багровой от ярости, закипающей в нем.

Не до конца осознавая цель своего поступка, вошел в цветочный магазин, разрушив их «идиллию» звоном китайского колокольчика, висящего на двери.

Гоблин отпрянул от Софии, проведя толстыми пальцами по подбородкам, словно проверяя, не проступила ли кровь, или жир (в его случае), после тесного контакта с секатором.

– Позже договорим, – бросил он ей сердито и прошел мимо меня, толкнув плечом.

Специально. Лишь чудом мне хватило выдержки для того, чтобы не вступить с ним в конфликт. Будь во мне хоть немного алкоголя, я бы уже разбивал его рылом витрину.