Читаем И снова к микрофону выхожу... полностью

Побывал в Институте усовершенствования врачей, на кафедре микробиологии. Руководитель кафедры — профессор Алексей Макарович Калинин. Спустились с ним по узкой лестнице в подвал. Вокруг пробирки, колбы, столы и на них микроскопы.

— Раньше целый этаж занимали, — говорит Алексей Макарович. — После того как в здание попал снаряд, пришлось временно перебраться вниз.

Профессор рассказывает:

— До войны на кафедре было двадцать два сотрудника, сейчас — восемь. А объем работы утроился. Когда погасло электричество и остыли радиаторы теплосети, пришлось поддерживать необходимую температуру в термостатах керосиновыми лампами — только так можно было сохранить культуры микробов. И сохранили. А как же иначе?

Алексей Макарович нашел способ быстрейшего выявления одного из возбудителей газовой инфекции — перфингенса. Чтобы определить наличие микробов, всегда требовалось не менее суток. Это, так сказать, по нормам мирного времени. Профессор Калинин создал питательную среду, в которой микробы вырастают за шесть часов. Способ Калинина с успехом применяется в нескольких больницах Ленинграда.

Научная деятельность сочетается с учебной и производственной работой кафедры. За время войны подготовлено более трехсот врачей-специалистов, сделано свыше трех тысяч анализов.

19 января 1944 года

Началось! И на нашу улицу пришел праздник. Москва салютовала воинам-ленинградцам.

Началось наступление. Оборона врагов прорвана. Несколько дней не смолкает гул кашей артиллерии, но с каждым часом он отдаляется.

Захвачено много тяжелых и сверхтяжелых орудий, стрелявших по Ленинграду. Вот это здорово! Неужели кончились обстрелы? Даже не верится.

Освобождены Красное Село, Ропша. Снова наш Петергоф. Как там фонтаны?.. Пулково — уже тыл, что же говорить о самом Ленинграде!

На эти дни отложили все «внутриленинградские» темы. На фронт трамваем больше не поедешь. Достали машину — надо догонять войска...

22 января

В начале войны Гитлер и его подручные были уверены, что захватят Ленинград. Гитлеровцы напечатали пригласительные билеты на банкет в гостинице «Астория», составили план парада своих войск на Дворцовой площади, они готовились фотографировать мчащиеся по Невскому «тигры»...

Мечтам не суждено было сбыться.

Но самоходное орудие «фердинанд» все же попало на Невский, а крупнокалиберные пушки оказались вблизи Дворцовой площади... во дворе Артиллерийского музея.

Сегодня здесь большое оживление — прибыли трофеи. Правы были те бойцы, которые предупреждали работников музея: «Готовьте место. Мы вам столько экспонатов доставим, только успевайте размещать».

Наши части идут вперед. И с каждым днем музей и выставки будут пополняться новыми экспонатами — образцами всех видов вооружения фашистской армии.

1 февраля

Вместе с литератором Г. Макогоненко возвратился с фронта. Итак, Сиверская — знаменитый поселок дач и пионерских лагерей — наша.

После Гатчины это — первый крупный населенный пункт на южном направлении, где враг не успел угнать советских людей на каторгу. Еще возбужденные дыханием боя, солдаты и офицеры попадают в объятия местных жителей. Пожилые женщины и ребятишки тянут на санках свои пожитки (несколько дней скрывались они в подвалах и землянках). Каждому бойцу пожимают руки, наперебой приглашают в гости.

— Ну хоть на минутку зайдите, родные. У меня сын в Красной Армии, — говорит пожилая женщина, выбежавшая на улицу без пальто.

— У меня коза осталась, — вторит другая, — зайдите хоть на секундочку. Посидите, молочка попейте.

— Милые! Наши! Вернулись! Товарищи!..

Как хорошо, не озираясь по сторонам, громко сказать родное слово «товарищ». Одни сиверцы просят газетку, другие расспрашивают о своих родственниках в Ленинграде. Мальчишки пытаются сосчитать, сколько орудий прошло по их улице, а те, кто постарше, с завистью поглядывают на погоны.

...К вечеру возвращаемся в Ленинград. Через несколько часов репортаж об освобождении Сиверской прозвучал в эфире.

8 февраля

Только что беседовал по телефону с С. Я. Маршаком — он живет в Москве.

— Чем порадуете, Самуил Яковлевич, читателей, что нового написали?

— «Военную почту», — ответил Маршак. — Двадцать лет назад я написал «Поэму о ленинградском почтальоне». Сейчас продолжил ее. «Военная почта» посвящена читателям моей первой поэмы, которые теперь сражаются на фронтах Отечественной войны. Вот еще не опубликованный отрывок из этой поэмы:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии