И смерть уродам

Это Гарри добил его двумя выстрелами в спину на уровне сердца. Дальше события развиваются слишком быстро, и мне просто некогда думать о своих помятых стальной лапой чудовища плечах. Мы галопом несемся вглубь по коридору следом за Джефом Девэй. Ныряем в какой-то узкий проход, поворачиваем направо, еще раз направо… Я вконец потерял ориентацию. Папаша Зигман веселится от всей души, и я слышу, как у меня за спиной он от удовольствия что-то кудахчет сквозь маску.

А я… ей-Богу, даже не знаю, говорить или нет… Матерь Божья, мне двадцать лет, я вешу двести фунтов, одни мускулы, и меня мало что может напутать… черт… будь что будет… так и быть. Так вот, на бегу я замечаю, что…

Совершенно верно. Как трехлетний младенец. Да, я надул в штаны от страха, когда меня схватило это чудище.

А сколько их еще таких в этом адском вертепе?… Теперь ясно, почему этим гадам наплевать, залезет к ним кто-нибудь или нет…

С такими амбалами вместо полиции нечего опасаться, что кто-то станет докучать им дольше положенного.

Но какие еще ужасы ждут нас впереди? Я настолько погружаюсь в эти размышления, что опять налетаю на Майка Бокански, который замирает прямо у меня перед носом. И как выяснилось, вовремя, потому что иначе я бы врезался в стену. Но тут я просто содрогаюсь, вспомнив о его гранатах, и подскакиваю на месте, как от укуса тарантула. Майку не до меня… У него такой же испуганный вид, как у Гарри и Энди. Один Джеф продолжает выглядеть бесстрашным.

— Все в порядке, — говорит он нам. — Здесь мы почти в безопасности. Я лично рад, что вы ухлопали Р.62. Он все время издевался надо мной, что я слишком пережаренный. У него-то все было в полном порядке… конечно… но вот он взял и помер. Будет теперь знать!

— Хватит болтать, — обрывает его Гарри. — Как отсюда выбраться?

— О, — необычно светским тоном продолжает Джеф, — но было бы просто нелепо и неучтиво покинуть образцовое заведение доктора Шутца, не посетив еще хотя бы инкубационные камеры и отделение ускоренного старения эмбрионов. Там я смогу подробно объяснить, что именно произошло со мной — не сомневаюсь, вам это будет в высшей степени интересно.

— Черт… — ворчу я, — с меня хватит! Пошли отсюда, и побыстрее. Бог с ним, с доктором Шутцем. Я лучше поеду выращивать виноград где-нибудь в Сан-Берну. А вас, если хотите, — добавляю я, — можем взять с собой. Как сувенир.

— Да вы что, ребята… — говорит нам Майк. — Тут такая возможность увидеть кучу всяких занятных штук…

— Вот именно, — подхватывает Энди Зигман. — Рок, Гарри, ребятки, я понимаю, вы устали после всего, что уже сделали, но сами подумайте, сейчас-то как раз и начинается самое интересное. Ну пожалейте хотя бы беднягу Энди… какая скучная жизнь у старика… Ведь нечасто удается взглянуть на такое, как сегодня.

— Послушайте, — возражаю я, — нас и так уже ждут крупные неприятности из-за этих гранат, без которых ваш Майк не в силах обойтись… но если и дальше придется убивать всех, кого мы тут встретим, только потому, что с ними нельзя договориться, то я не представляю, как мы сможем объяснить все это полиции.

— Это мы берем на себя, — отвечает Майк. — Мы с Энди все уладим.

Джеф Девэй тем временем начинает терять терпение.

— Давайте скорее, — торопит он. — Они и так целый день выносили какие-то ящики, большинство залов уже пустые. Завтра вывезут и остальное. Так что давайте побыстрее. А то не на что будет смотреть.

Мы настораживаемся и опять топаем следом за ним.

— А что они там выносили? — как бы невзначай спрашивает Майк.

Джеф хитро улыбается:

— Вот-вот, теперь видите, что я за тин? Меня заставили поклясться, что буду молчать, а я, с тех пор как тут появились ваши друзья, просто рта не закрываю.

Мы подходим еще к одной двери, и она распахивается перед Джефом. За ней — что-то вроде тамбура, слабо освещенного люминесцентным фиолетовым светом. После жесткого освещения коридоров и ослепительного света в операционной здесь, несмотря на некоторую мрачность, наши глаза просто отдыхают.

— А вы не знали, что доктор Шутц уезжает из Сан-Пинто? — спрашивает Джеф.

Мы останавливаемся перед крышкой люка из матовой стали. Вокруг полная тишина. И вообще здесь царит какая-то странная атмосфера, похожая, скорее, на огромные залы аквариума: влажная, теплая, таинственная.

— Хватит болтать попусту, — говорит Гарри, — еще расскажете про своего доктора Шутца, только как-нибудь в другой раз.

— Да нет уж, — протестует Майк. — У нас полно времени, пусть говорит…

— Да мне вообще-то ничего не известно, — мямлит Джеф. — Вчера приехали грузовики, и сегодня весь день они грузили оборудование, аппаратуру и воспитанников целыми сериями. Всех начиная от серии «Д» и до серии «П» уже вывезли. И сам доктор Шутц тоже уехал сегодня вечером. А завтра и этот зал тоже перевезут. По-моему, он продал эту клинику.

— А куда он переезжает? — вдруг резко спрашивает Майк.

— Но… не знаю, — бормочет Джеф, — не надо так со мной разговаривать, а то я боюсь…