Читаем И побольше флагов полностью

– Да? Ну, тебе, конечно, лучше знать. Я лишь про то, как это выглядит со стороны. Вот читаешь и думаешь: «Первоклассное произведение искусства, настоящий шедевр, никто другой не смог бы такое создать». И вдруг шедевр оборачивается чистейшей пропагандой, пропагандой мастерской, конечно – половине сотрудников вашего министерства и не снилось такое умение работать, но все-таки это пропаганда. Страшилка. Американские журналисты пекут подобные истории, как блины. Грубовато как-то, Амброуз. Конечно, военное время и все такое, всем приходится чем-то жертвовать. Не думай, что я стану меньше уважать тебя за это… Но с точки зрения художественности, Амброуз, это шокирует.

– Серьезно? – встревожился Амброуз. – Неужели все выглядит именно так?

– Бросается в глаза, старина. Впрочем, продвинуться по службе это тебе явно поможет.

– Бэзил, – серьезно и торжественно произнес Амброуз, – если бы я знал, что мой рассказ может производить такое впечатление, то снял бы его!

– Ну, зачем снимать… Первые сорок страниц превосходны, ими бы и ограничиться. Окончить рассказ на том, как Ганс, все еще в плену иллюзий, вторгается в Польшу. И добавить туда еще и Гиммлера в самом конце – эдакий апофеоз нацизма.

– Нет.

– Ну хорошо, не надо Гиммлера, необязательно. Просто расстанься с Гансом, когда он еще в упоении от первой победы.

– Я подумаю об этом, но ты и вправду считаешь, что умный читатель решит, что я докатился до пропаганды?

– А что другое он может решить? Как иначе?

Спустя неделю, зайдя как бы невзначай к Рэмполу и Бентли, Бэзил поинтересовался сигнальным экземпляром нового журнала и получил его в руки. Жадно пролистав журнал, он нашел «Памятник спартанцу», с финалом, переделанным по его рекомендации. Для тех, кто не знал ни Амброуза, ни деталей его жизни рассказ мог означать лишь одно: автор превозносит гитлерюгенд. Сам доктор Лей[35] мог бы подписаться под таким панегириком. Бэзил отнес журнал в Военное министерство и прежде чем показать его полковнику Пламу, пометил красным «Памятник спартанцу» и те места в прочих публикациях, где содержались насмешки над армией и британским Военным кабинетом, а также утверждение, что долг художника – не сопротивляться насилию. После чего и положил журнал Пламу на стол.

– Помнится, сэр, вы обещали, сделать меня капитаном морпехов, если я поймаю фашиста.

– В фигуральном смысле.

– Как это?

– То есть если сделаете что-то, что оправдает ваше присутствие в моем отделе. Что у вас там?

– Документальное свидетельство. Вот. Пятая колонна. Целое гнездо.

– Ладно. Оставьте. Взгляну, когда будет время.

Не в привычках полковника Плама было выказывать энтузиазм перед подчиненными, но едва Бэзил вышел, Плам внимательнейшим образом принялся читать помеченные места. Потом он вызвал Бэзила.

– Похоже, вы кое-что нарыли, – сказал он. – Я представлю это в Скотленд-Ярд. Кто эти люди – Хлоп, Грасс и Скелет-Абрахам?

– Вам не кажется, что эти фамилии похожи на псевдонимы?

– Чушь! Когда берут псевдоним, предпочитают называться Смитом или Брауном.

– Пусть так. Не стану спорить. Мне важнее увидеть их на скамье подсудимых.

– Скамьи не будет. Дело будет рассматриваться в особом порядке.

– Мне сопровождать вас в Скотленд-Ярд?

– Нет.

– Уже за одно это не стану знакомить его со Скелет-Абрахамом! – сказал Бэзил, когда полковник ушел.

– Что, мы действительно поймали, наконец, пятую колонну? – спросила Сюзи.

– За «мы» не скажу, а я поймал.

– Их расстреляют?

– Не всех, я думаю.

– Кошмар какой-то, – сказала Сюзи. – Наверно, они немножко мозгами тронулись.

Наслаждаясь тем, как он ловко подстроил ловушку, Бэзил не предвидел возможных последствий. Когда через два часа полковник Плам вернулся к себе в кабинет, дело закрутилось не на шутку, совершенно выйдя из-под контроля Бэзила.

– Они были счастливы там, в Скотленд-Ярде, – сообщил полковник. – Щерились, рот до ушей… Поздравляли. Дело засекречено, и нам даны особые полномочия в отношении авторов, издателей и печатников, но не думаю, однако, что печатники нам тут так уж важны. Завтра утром в Министерстве информации арестуют этого Силка, одновременно с этим окружат фирму Рэмола и Бентли, проникнут в нее и изымут все экземпляры журнала и всю корреспонденцию. Каждый сотрудник непременно будет допрошен. Но в первую очередь надлежит выяснить личности этих Грасса, Хлопа и Скелет-Абрахама. Вот этим и займитесь. Я же тороплюсь на встречу с министром внутренних дел.

Слова эти сразу же, как только Бэзил их услышал, сильно ему не понравились, потом – когда он стал прокручивать их у себя в голове, они понравились ему еще меньше. Во-первых, все лавры, славу и удовольствие заграбастал полковник Плам. А ведь это он, Бэзил, должен был бы явиться в Скотленд-Ярд, организовывать завтрашнюю операцию, именно ему и никому другому должны были достаться похвалы и поздравления, о которых говорил Плам. Не для этого спланировал Бэзил сдать старого приятеля. Полковник Плам слишком много на себя берет.

Перейти на страницу:

Все книги серии Эксклюзивная классика

Кукушата Мидвича
Кукушата Мидвича

Действие романа происходит в маленькой британской деревушке под названием Мидвич. Это был самый обычный поселок, каких сотни и тысячи, там веками не происходило ровным счетом ничего, но однажды все изменилось. После того, как один осенний день странным образом выпал из жизни Мидвича (все находившиеся в деревне и поблизости от нее этот день просто проспали), все женщины, способные иметь детей, оказались беременными. Появившиеся на свет дети поначалу вроде бы ничем не отличались от обычных, кроме золотых глаз, однако вскоре выяснилось, что они, во-первых, развиваются примерно вдвое быстрее, чем положено, а во-вторых, являются очень сильными телепатами и способны в буквальном смысле управлять действиями других людей. Теперь людям надо было выяснить, кто это такие, каковы их цели и что нужно предпринять в связи со всем этим…© Nog

Джон Уиндем

Фантастика / Научная Фантастика / Социально-философская фантастика

Похожие книги