И побольше флагов

– Мама говорила, что ты поступаешь в Ударный гвардейский полк.

– Да. Не вышло. Говорят, им нужны люди помоложе. Типичный армейский парадокс – утверждать, что в настоящее время мы слишком стары, а вот через год-другой нас призовут. Я напишу об этом в книге. Разве не логичнее было бы отправить на бойню в первую очередь стариков, пока они еще шевелятся? Я собираюсь писать не только о стратегии, это будет очерк общей политики страны.

– Ну, я, так или иначе, рада тебя видеть. Мне было так одиноко.

– И мне.

– А куда все подевались?

– Ты имеешь в виду Анджелу. Отправилась домой.

– Домой?

– В дом, который мы называли «Седриковы руины». На самом деле это, конечно, ее дом. А Седрик опять в армии. Этому трудно поверить, но когда-то он был лихим младшим офицером. Таким образом, есть дом и есть этот бандит Лайн, и есть власти, которые превратили дом в лазарет. Анджеле пришлось вернуться, чтобы самой все проконтролировать. Дом уставлен койками и полон врачей и медсестер, ожидающих прибытия пострадавших от бомбардировок, а тем временем у жительницы окрестной деревни случился аппендицит, и ее пришлось везти за сорок миль на операцию, потому что она не являлась жертвой бомбардировки. По дороге женщина умерла. Анджела подняла шум и возглавила целую кампанию, которая, не удивлюсь, если не увенчается успехом. Она, кажется, решила, что для меня лучше всего быть убитым. Мама тоже так считает. Смешно. Раньше меня время от времени принимались преследовать, и всем было наплевать. Теперь же, когда я не по своей воле пребываю в безопасном бездействии, они, по-видимому, полагают это позорным.

– Как насчет новых девушек?

– Была одна. Некая Поппет Грин. Тебе бы она не понравилась. Тоска. Аластер служит рядовым в Бруквуде. Я навестил их там. Они с Соней снимают жуткую виллу возле полей для гольфа, и Аластер проводит там время, когда получает увольнительную. Он говорит, что самое неприятное для него – это увеселения. На них солдат отряжают дважды в неделю, и сержант неизменно выбирает Аластера, повторяя одну и ту же шутку: «Пошлем туда нашего гольфиста». Но в другое время никаких особых строгостей, и обстановка самая дружеская. Питер принят в часть, которую отправляют воевать в Арктике. Перед этим им всем дали отпуск, и они проводят его в Альпах, занимаясь зимними видами спорта. Амброуза Силка, думаю, ты не помнишь. Он создает новый журнал, чтобы не дать умереть культуре.

– Бедный Бэзил. Ну, надеюсь, тебе не придется работать над книгой слишком долго. – Многое из того, что существовало между сестрой и братом, не нуждалось в словах.

В тот же вечер Бэзил начал свою книгу, иными словами, он разложил ковер перед столбом дыма, шедшим от каминной решетки в восьмиугольной гостиной, и напечатал на машинке список возможных названий:

Слово к неразумным

Введение в разруху

Берлин или Челнем, выбор военачальников

Политика или военное руководство. Несколько вопросов штатского к профессиональным военным

Политика или профессионализм

Негромкое искусство побеждать

Утерянное искусство побеждать

Как выиграть войну за полгода. Простое пособие для честолюбивых военных

Каждое название ему нравилось и казалось подходящим, и, глядя на список, он в который раз за последние четыре месяца поражался тому, как может в такое время оставаться невостребованным человек его способностей.

Поневоле усомнишься в победе, думал он.

Барбара читала, сидя возле брата. Услышав тяжкий вздох, она коснулась ласковой сестринской рукой его волос. «Ужасный холод, – произнесла она. – Я думаю, может быть, стоит попробовать затемнить стекла оранжереи. Тогда мы смогли бы проводить там вечера».

Неожиданно раздался стук в дверь, и вошла закутанная женщина средних лет, в меховых рукавицах и с электрическим фонариком, послушно закамуфлированным оберточной бумагой. Нос женщины был красен, глаза слезились, она топала ногами, стряхивая снег с резиновых бот. Это была миссис Фремлин из Падубов. Выманить ее из дома в такое время и такую погоду могла только дурная весть.

– Я прямо к вам, – пояснила она самоочевидное. – Не стала ждать снаружи. Плохо дело. Конноли вернулись.

Дело было и вправду плохо. За несколько часов, что он провел в Мэлфри, Бэзил успел многое услышать о Конноли.

– О господи! – воскликнула Барбара. – Где они?

– Здесь, в прихожей.

Эвакуация шла в Мэлфри тем же порядком, как и в других частях страны, превратив за эти четыре месяца Барбару, одну из самых известных обитательниц округи, ныне отвечавшую за размещение эвакуированных, не только в вечную хлопотунью, но и в пугало для окрестных жителей. Завидев приближавшуюся машину Барбары, люди бросались в бегство по тайным тропам, через черный ход и скотный двор, в снег и метель, куда угодно, лишь бы избежать ее уговоров: