И один в поле воин

- Ведь Лютц сказал, что этот барон очень богат,- долетела до него фраза, сказанная вполголоса по-французски.

- Успел награбить!- сердито бросила Моника.

- Придержи язык, Моника!

- Он все равно стоит как чурбан, ничего не понимает.

- Отнеси ему заказанное,- приказала мадам.

Генрих, пряча улыбку, положил на стойку прейскурант и пошел к себе. Не прошло и пяти минут, как в дверь постучали и в номер вошла Моника, неся на подносе бутылки с вином. Поставив их на стол, она молча направилась к двери.

- Одну минуту, мадемуазель!

Моника остановилась у самой двери и ждала.

- Вы говорите по-немецки?- спросил Генрих.

- Говорю, но очень редко, потому что не люблю ни языка, ни...- Девушка замолчала.

- ... ни самих немцев,- закончил за нее Генрих.

Моника молчала.

- А вы храбрая! И все же я не советую говорить такие вещи немецким офицерам.

- Каждый свободен в своих вкусах. Мне, например, больше нравится русский язык. Он такой мелодичный!

- Я имел возможность его слышать - ведь я прибыл с Восточного фронта.

- С Восточного фронта?- В глазах Моники Генрих увидел нескрываемое любопытство.

- И могу вас уверить, что русские женщины не говорят немецким офицерам таких вещей, как вы.

- Они молча терпят оскорбления?

- Нет, они стреляют. Стреляют в тех, кого считают своими врагами,по-французски ответил Генрих.

Глаза Моники широко раскрылись. С минуту она оторопело смотрела на Генриха, шевеля губами, словно хотела что-то ответить, но вошел денщик, и девушка ушла.

Ровно в девять Генрих был в кабинете Лютца. Тот еще работал.

- Герр гауптман, неужели так много дел? Ведь уже девять! А вы все работаете.

- Я поджидал вас и, чтобы не сидеть сложа руки, коечто подготовил на завтра,- пояснил Лютц, закрывая папку с бумагами.- А как вы устроились, барон?

- Неплохо. Уже познакомился с хозяйкой и ее дочкой.

- И Моника успела вам надерзить?

- Было немного, но мне кажется, что в конце концов мы с нею поймем друг друга.

- Вон как!- искренне удивился Лютц.- Ну, когда вам посчастливится наладить отношения с Моникой, вам будут завидовать все офицеры и сочтут великим дипломатом.

Вскоре оба сидели в уютном кабинете и ужинали. Хозяйка ресторана, мадам Тарваль, прислала к столу по-настоящему хорошее вино, да и ужин был приготовлен отлично, гауптман ел с большим аппетитом. Когда подали жареную форель, Лютц, пораженный, воскликнул:

- О, я вижу, что вы завоевали если не симпатию Моники, то симпатию мадам Тарваль. С первого дня знакомства она уже начала угощать вас такими блюдами.

После ужина Генрих заказал еще бутылку коньяка и коробку сигар.

- Так, говорите, работы будет много?- спросил он, пригубив рюмку.

- Раньше было легче,- вздохнул Лютц.- Когда дивизия стояла компактно, штаб размещался в Экслебенце, и работы было куда меньше.

- А чем вызвана смена расположения дивизии?- поинтересовался Генрих.

- Видите ли, вначале французы вели себя тихо, спокойно. Но после нашего поражения под Москвой они подняли голову. Появились так называемые маки, стреляют они в большинстве случаев из-за угла и преимущественно в офицеров. Случается, что взрывают железнодорожные линии, мосты, а то и военные объекты. Части СС и полиция одни уже не в силах справиться с ними. Поэтому охрана военных объектов поручена нашей дивизии. Вот и вышло, что нашу дивизию пришлось разбросать в разных пунктах на протяжении девяноста километров от Сен-Мишеля до самого Шамбери.

- А маки после этого притихли?

- Наоборот. Они еще больше активизировались. Дело усложняется тем, что им помогает население. Две недели назад отряд маки совершил нападение на лагерь русских пленных. Маки перебили охрану, которая, к слову сказать, вела себя чересчур беспечно, и несколько сот русских ушли с ними в горы. Погоня не дала никаких результатов. И вот за несколько дней до вашего приезда маки, уже вместе с русскими совершили нападение на автоколонну с боеприпасами. Теперь они чудесно вооружены нашим же оружием.

- Я надеялся, что отдохну здесь после Восточного фронта, а выходит, как говорят русские, попал из огня да в полымя.

Гауптман начал подробно рассказывать о недавней операции карательного отряда против партизан. Генрих внимательно слушал, не забывая следить, чтобы рюмка Лютца не оставалась пустой. Вскоре гауптман был изрядно навеселе.

А пока Гольдринг и Лютц ужинали в уютном номере ресторана "Темпль", Моника мчалась на велосипеде к небольшому селу Понтемафре, вблизи которого стояла электростанция, снабжавшая энергией расположенные вокруг населенные пункты. Четыре километра по асфальтированной дороге Моника проехала за какие-нибудь четверть часа.

- Мне надо видеть Франсуа, я привезла ему ужин,обратилась она к знакомому слесарю.

- Для вас, мадемуазель Моника, достану его из-под земли, эх, счастливый этот Франсуа! - прибавил тот с откровенной завистью.- Такая красавица сама приезжает к нему на свидание.

И этот слесарь, и все на электростанции были уверены, что Моника невеста Франсуа, чего ни он, ни девушка не опровергали.