И один в поле воин

Бертгольд с удивлением и любопытством взглянул на Генриха. Тот спокойно выдержал его взгляд.

- Зачем ты это сделал?

- Я проверял ее несколько раз и уверен: девушка ни в чем не виновата. Я не хотел, чтобы Лемке замучил ее в гестапо, ведь я сам пригласил ее работать переводчицей, она долго отказывалась. Я дал слово офицера, что гарантирую девушке безопасность. А офицерское слово я привык держать. Вот вам мой искренний и откровенный ответ.

- Где твой друг Матини?

- Вчера Лемке сообщил мне, что Матини работает врачом в партизанском госпитале.

- А твой второй приятель, Лютц? Где он?

- Бежал в Швейцарию.

- И ты им обоим помог?

- Лютцу помог, я на него рассчитываю, ведь мы условились встретиться с ним в Швейцарии. А что касается Матини, то я даже не знал о его намерениях. У меня в ящике стола лежит письмо, которое он оставил удирая. Можете его прочесть и вы увидите, что Матини... Сейчас я его найду...

Бертгольд прервал его раздраженным жестом.

- Мне сейчас не до этого! Ты знаешь, что Лемке ставит вопрос о твоем аресте и допросе?

- Я ждал этого. Я уже говорил вам, как сложились между нами отношения. Но я всегда надеялся, что без вашей санкции он не осмелится это сделать.

- Ты что думаешь, что я буду покрывать твои глупости, даже преступления? Я, Вильгельм Бертгольд?

- Нет, я думаю, что вы человек более широкого кругозора, нежели этот Лемке, который дальше своего носа ничего не видит, а на обобщения и вовсе не способен.

- Оставь в покое Лемке. Он отвечает за свои действия, а ты - за свои. А для философских размышлений у меня сейчас нет времени. Поговорим о более конкретных вещах. Итак, ты знал, что Лемке собирается тебя арестовать, и, надеясь на мое вмешательство, спокойно ждал.

- Если б он посмел это сделать, я бы разрядил свой пистолет в него и в тех, кто пришел с ним! Стрелять я умею, это вы знаете,- на всякий случай решил напомнить Генрих.

- Что-о? Сопротивление властям?

- Вы знаете, что никакой власти уже не существует, майн фатер! Есть разрозненные группы вооруженных людей...

- Мы снова уклоняемся от темы, единственной, которая меня сейчас интересует. Зачем ты способствовал бегству переводчицы, Лютца, закрыл глаза на подозрительное поведение Матини?- В голосе Бертгольда зазвучали зловещие нотки, которых Генрих раньше не слышал, но о существовании которых догадывался.

- Прежде чем ответигь, мне снова придется прибегнуть, как вы говорите, к "философским размышлениям", против которых вы так возражаете. Возможно, они и будут ответом на ваш вопрос. Вы разрешите?

- Пожалуйста, покороче!

- Мы с вами, майн фатер, как и все, патриоты фатерланда, должны сейчас думать не о сегодняшнем дне, а о дне завтрашнем, о дне реванша за поражения, которые наш народ дважды понес на протяжении этого проклятого двадцатого века. Нам надо иметь друзей на будущее. Мы с вами натворили массу преступлений в Европе, пусть хоть капля добра, убедит мир, что в Германии еще есть порядочные люди... Что произойдет, если Лемке замучает или расстреляет этих трех людей? Разве это остановят грохот советских "катюш" в Берлине? Или снова отодвинет Восточная фронт к берегам Волги?

Генрих почувствовал, что зашел слишком далеко, но не мог уже сдерживаться.

Бертгольд с непроницаемым видом смотрел на своего будущего зятя. С каждым новым словом Генриха в нем эакипала бешеная злоба. Романтический дурак, дерзкий мальчишка, который своей глупостью чуть не загубил все его планы. О, если б не те два миллиона, что лежат в Швейцарском банке, он бы показал этому слюнтяю! Но деньги положены на имя фон Гольдринга. И вместо того, чтобы пустить ему пулю в лоб... надо думать о его спасении. Без этих двух миллионов Бертгольду не обойтись, особенно теперь, когда ему не удалось вырвать собственные сбережения из немецкого банка.

- Когда ты собрался бежать? - мрачно спросил Бертгольд, словно не слыша всего сказанного Генрихом.

- Сегодня ночью!

- Куда именно?

- Мы же с вами условились: в Швейцарию, к Лорхен.

- Чековая книжка при тебе?

- Я послал ее на хранение в Швейцарский банк. Вот квитанция.

- А ты не боишься, что ею может воспользоваться ктолибо другой?

- О нет! Ведь надо знать еще условные обозначения. Кроме того, в банке хранятся оттиски пальцев каждого вкладчика. Об оригинале подписи я не говорю - подпись можно подделать...

Генрих внимательно взглянул на Бертгольда, проверяя, какое впечатление произведут его слова.

- Завтра на рассвете мы с тобой вместе выедем в Швейцарию!

- Вместе? Вдвоем? - на лице Генриха промелькнула такая неподдельная радость, что у Бертгольда немного отлегло от сердца.

- Дорога опасна, завтра предвидится капитуляция всего Лигурийского фронта. Думаю, что нам с тобой на всякий случай надо обменяться завещаниями: ты уполномочишь меня пользоваться своим текущим счетом в Швейцарском банке, а я дам тебе доверенность на право распоряжаться моим состоянием. Понятно, если произойдет несчастный случай, я лично передам все твои капиталы Лорхен, как твоей невесте. Надеюсь, ты поступишь так же, ежели что-нибудь случится со мной.