И нет этому конца

Он летит над лесами и реками, полями и селами. При желании то прибавляет, то убавляет скорость. Только одно смущает его — с какого-то момента в его бесшумное парение вкрадывается въедливый гул мотора. Наверное, где-то в стороне идет самолет. Может быть, он пройдет мимо? Но все неотвязнее и громче становится гудение. Вскоре оно заполняет собой все пространство — и сверху, и снизу, и сзади, и с боков. Ясное дело, самолет его преследует, чтобы сбить. Он изо всех сил машет руками, пытаясь оторваться от накатывающихся на него звуков, но не может. С мыслью о том, что вот-вот последует удар, он просыпается…

Первое, что он услышал, была тишина. Он с облегчением подумал: значит, все это сон…

Какое-то мгновенье недоумевал: где он?.. Огромная постель из свежего душистого сена напомнила о вчерашнем. Но где Вероника? Куда она ушла?..

Интересно, сколько сейчас времени? Взглянул на часы: стрелки показывали половину второго. Не может быть! Он чувствовал себя хорошо отдохнувшим, сладко выспавшимся… Приложил часы к уху: так и есть, стоят!..

И тут он увидел вдалеке снопик света, проникавший через слуховое окошко: ого, уже утро!

Крашенков быстро поднялся.

Снаружи послышались взволнованные голоса и торопливые шаги каких-то людей…

Кто это? Коротко обожгла мысль: бандиты!.. Рванулся — где автомат? Вот черт! Внизу остался!..

Знакомый осипший голос:

— Где лейтенант?

Сашка Донцов!

Ответила Вероника. Но что, Крашенков не разобрал.

Зачем он им понадобился?

Тяжелые сапоги дробно застучали по ступенькам крыльца.

На ходу приводя себя в порядок, Крашенков кинулся к лестнице.

Громко хлопнула дверь. Слышно было, как в прихожую ввалилось несколько человек.

— Крашенков!

Ого! Вся честная компания: Сашка Донцов, Рябов и оба караульных солдата — Гладков и «фон Штейн». У всех на груди автоматы.

— Что случилось? — обеспокоенно спросил Крашенков, спускаясь по лестнице.

— Вот видите? — бросил Донцов остальным. — Жив-здоров! Я же говорил: ни хрена с ним не будет!

Значит, думали, что его уже нет в живых! Он, конечно, тронут таким отношением к себе. И все же ему неловко. Знали бы они, как он провел эту ночь…

Но поздоровался с приятелем, как всегда, насмешливо:

— Привет!

— Привет! — рассеянно ответил тот.

Другие также были чем-то озабочены.

Нет, все-таки что-то произошло.

— Что стряслось? Почему все такие невеселые?

— А с чего нам веселиться? — угрюмо проговорил Донцов. — Сегодня ночью убили секретаря сельсовета…

— Гнатенку?

— Его самого.

Этого паренька с карабином? Он еще так влюбленно смотрел на обоих командиров частей — Пономарева и Тереба…

— Где убили?

— Прямо в сельсовете, выстрелом в спину, — добавил Донцов и, обращаясь ко всем, сказал: — Поехали!

А Крашенкову объяснил:

— Там внизу нас ждет машина!

— Сейчас! Я только возьму санитарную сумку!.. Идите, я вас догоню!

Донцов с солдатами покинули хату.

Крашенков вошел в комнату. Старик, по-видимому стоявший у двери, отпрянул в сторону и сильно смутился. Больная сделала движение, чтобы приподняться, но у нее ничего не получилось.

— Доброе утро!

— Доброе утро, пане ликар! — ответил старик.

— Ну, как чувствуете себя?

Крашенков подошел к кровати.

— Трохи липше, сынку…

— Очень хорошо. Я еще попробую посоветоваться о вас со специалистами. Я уверен, они тоже что-нибудь подскажут…

— Дай боже тоби, сыночку, щастя и здоровя…

Старик пожелал ему много денег и генеральские погоны.

Крашенков перевел взгляд с него на больную. Знают ли они? Так, с ходу, не определишь. Но если даже догадываются, то, очевидно, относятся к этому спокойно. Впрочем, то, что произошло, касается только двоих: его и Вероники. И еще, может быть, этого хмыря…

Крашенков остановился у фотокарточки. Нет, что бы она там ни говорила, сходство поразительное.

— Ну, что ж, я пошел. Если что, вы знаете, где я.

Он взял санитарную сумку, положенную кем-то на видное место — на край стола, снял с гвоздя автомат с подсумком и, попрощавшись, вышел из хаты.

— Крашенков! — услыхал он.

— Сейчас!..

Где же Вероника?.. Он заглянул в один сарай, в другой, обежал вокруг хаты, прошел между поленниц дров… Куда она пропала? Ведь она знает, что за ним приехали, что он должен уходить. В конце концов, и ей, и ему, наверно, найдется, что сказать друг другу!..

— Крашенков! — опять долетело снизу.

Но, возможно, она избегает его? Или с ней что-нибудь случилось? Последнее сомнительно. Тогда старик не выглядывал бы как ни в чем не бывало из окна и не наблюдал бы так спокойно за его беготней!

Нет — и не надо!

Крашенков повернул к обрыву.

Внизу, у края поля, стоял «доджик» начальника артсклада.

— Долго тебя ждать? — крикнул Донцов.

— Иду!

— Ну что случилось? — спросил он у подошедшего Крашенкова.

— Да вот, никак не мог найти санитарную сумку, — ответил тот, забираясь в содрогавшуюся от нетерпения машину.

«Доджик» рванулся и запрыгал на неровностях полевой дороги.

17