И небо в подарок

Кроме того, из признаний пленников выходило, что именно этот маг пытался убить меня в Неприступных Вершинах. В тот раз у него ничего не вышло, и Гитте Персен был страшно недоволен. Вернее, пришел в ярость и приказал исправить ошибку любой ценой.

И они очень постарались. Подготовились - убили священника и осквернили часовню в Вершках, разыграв нападение Темных. Рисковали, зная, что меня сопровождают маги, но у них не оставалось другого выхода: иначе Гитте Персен грозился, что их симбиозу, а также жизням придет конец.

Но они проиграли вместе со своим хозяином.

Единственный, кто остался в выигрыше - это владелец постоялого двора. Когда мы уезжали, прихватив с собой пленных и решив, что, пожалуй, на этот раз обойдемся без сна, Норт сунул тому увесистый мешочек золотых. Буркнул, что это на достойные похороны наших товарищей и на восстановление уничтоженной собственности.

По лицу трактирщика было видно, что тот вытянул счастливый лотерейный билет. Впрочем, он тут же принял скорбный вид и заявил, что сделает все как надо и доблестные королевские маги отправятся к Пращуру-Дракону с надлежащими почестями.

Через несколько молчаливых часов мы добрались до Зольдена, где Аксель и Кай сопроводили пленников в расквартированный неподалеку армейский гарнизон, а очень злой Нортен Делгайр пинками поднял из кровати королевского нотариуса.

И я довольно скоро вступила в наследство... Вернее, после того, как у меня взяли «анализ» крови и сравнили с тем, что стоял под завещанием, смешанным с кровью моего отца, я была официально признана дочерью Ариана Гарта и владелицей Неприступных Вершин со всем вытекающими из этого последствиями. А если точнее, пергаментом, украшенным печатями и нужными подписями.

Чтобы уже ни у кого и никогда не возникало ненужных вопросов.

Затем мы все-таки улеглись спать - уже днем, в лучшей гостинице Зольдена, с видом на Ратушу и трепетавший на ветру сине-зеленый флаг Улайда. Через несколько часов нас ждала обратная дорога в Неприступные Вершины, но для того, чтобы «пообщаться» с моим дядей, к нам присоединился еще и отряд из того самого гарнизона.

Потому что обвинения Гитте Персену грозили крайне серьезные. Такие, что из тюрьмы дядя уже вряд ли когда-нибудь выйдет.

Глава 9

В столицу мы выехали только на шестой день после нашего возвращения в Неприступные Вершины. Именно столько времени мне понадобилось, чтобы уладить самые горящие вопросы с моим обширным - в прямом смысле этого слова - наследством.

Гардам, древнему и славному Улайдскому роду, принадлежал не только замок на горе Амрил и значительные земельные угодья в Северном Пределе. Но и это не все - помимо столь любимого Акселем Вильмом золотого прииска, были еще рудные разработки в Сундарских Скалах - медь и цинк, - а также доли в многочисленных торговых предприятиях Улайда. И все это свалилось на мои не слишком-то подготовленные плечи, на несколько дней придавив меня к земле.

Впрочем, я твердо собиралась во всем разобраться. Но перед тем, как начать хоть что-то решать из огромного списка дел, возникших сразу же после того, как моего дядю, попытавшегося было сбежать, но выслеженного Ищейками, увез королевский отряд, а рыдающая Лисабета, сопровождаемая верной служанкой и тремя каретами с одеждой, отправилась к дальней родне, мне сперва нужно было хорошенько все осмыслить.

Надо отдать дяде должное - за время своего короткого «правления» Гитте Персен дела держал в полном порядке. Это сообщил мне Норт после того, как провел почти сутки над расходными книгами. Впрочем, довольно скоро на помощь ему пришел выпущенный из тюрьмы бывший управляющий Эгил Бонде, до этого более двадцати лет верой и правдой прослуживший моему отцу.

Теперь дядя поменялся с Бонде местами - тюрьма ждала уже его. В Ализее Гитте Персен должен был предстать перед судом за попытки покушения на наследницу Неприступных Вершин, укрывательство дезертиров, убийство королевских магов и жителей Вершков, а также пособничество адептам Темной Веры, правда, еще не доказанное. Но и этого вполне хватало, чтобы дядя в лучшем случае уже никогда не вышел из тюрьмы, а в худшем - лишился головы.

Норт надеялся на последнее, но, поняв, что разговоры о разнообразных способах казни в Улайде меня... гм... несколько расстраивают, к этой теме больше не возвращался. Вместо этого продолжал помогать мне с наследством, и я очередной раз поразилась его обширным знаниям. За следующие пару дней архимаг вместе с Бонде навел порядок в бумагах - вернее, бумагу в этом мире еще не знали, довольствовались чернилами, гусиными перьями и тонким пергаментом. Затем устроил «кастинг» на должность нового управляющего, чтобы убедиться и меня убедить: лучшего, чем Эгил Бонде, нам уже не найти.

И очень скоро тот вернулся к прежней работе, сняв с меня львиную часть обязанностей.