И королевство в придачу - 3

— Стой! — крикнул вне себя от ярости Косматый! — Стой, или клянусь последним глазом Одина — пожалеешь! Смотри и ты!

Он подал знак и из-за толпы норманнов вытолкнули вперед какого-то, едва державшегося на ногах, окровавленного мужчину. Ярл шагнул к нему и одним ударом раскроил несчастному череп.

— Видишь! Так вот послушай меня, конунг Николаис! Этот раб должен благодарить тебя, за то что я торопился, и он умер легко. Но если ты подожжешь корабль, — и вы, и все пленники будете умирать очень долго. Так долго, что смерть станет вашей единственной мечтой.

— Серьезная угроза, ярл… Но ты позабыл одну вещь.

— Какую же?

— Все эти люди христиане. И мучительная смерть, тем более от рук язычников, сразу открывает перед ними врата Рая. А вот если я скормлю всех вас — и мертвых, и пленных свиньям… Как думаешь, предки позволят тебе и твоим воинам, после столь героической кончины, сесть за пиршественный стол в чертогах Одина? Или прогонят прочь, как шелудивых псов?

Викинги буквально бесновались. Чувствовалось, еще минута-две и ярл не сможет удержать воинов, и они, презрев смерть, бросятся вплавь. Лишь бы дотянуться до меня и перерезать глотку.

— Вижу, разговаривать тебя учили мудрые наставники… — Улаф Косматый сделал еще один шаг. — А как насчет меча? Умеешь держать его в руке?

В ответ я лишь плечами пожал. Поскольку вопрос надо было формулировать иначе: «Смогу ли я удержать в руке Разящего, когда он ринется в бой?»

— Давай решим наш спор между собой! Ты и я! Кто останется жив — получает все. Сможешь меня убить — корабль и хирд будут твоими. Я уложу тебя… Ну, ты понял? Да?

Интересное предложение. Заполучить в свое войско целый хирд умелых и бесстрашных головорезов — заманчиво. Но…

— Я не прочь убить тебя, ярл. Но откуда мне знать, что после твоей смерти эти бравые парни согласятся принести мне клятву верности, а не попытаются отомстить за погибшего вождя?

— Все они мои родичи, и выполнят предсмертную волю старшего в роду. К тому же, прежде чем скрестить клинки, мы произнесем клятву Тору.

— Почему Тору, а не Одину? — спросил шепотом сэра Корбула. — В чем разница?

— Кузнец не Одноглазый, он обман не поощряет. И обмануть его — все равно, что задуть огонь в своем очаге.

— Понятно… А вам чем клясться придется? Если я соглашусь?

— Об этом не волнуйтесь, милорд, — изобразил поклон старый рыцарь. — Если вы погибнете, нам все равно конец. Так что добровольный плен, под клятву викингов предоставить возможность выкупа, не самый плохой вариант. Вот только девушкам придется не сладко. Хотя… Думаю, для утех варварам и поселянок хватит. Тем более, амазонки — это как валькирии. Сестры по оружию. Но, стоит обговорить заранее. Хотя… я ведь видел как вы сражаетесь. Уверен, удача и в этот раз вам улыбнется.

— Спасибо за совет. Я тоже надеюсь… — как бы невзначай прикоснулся пальцами к ладанке на шее. — Осталось спросить девушек.

— Не надо никого спрашивать, Летающий с орланами, — откуда-то из-за спины вышла Первая. — Мы уже вручили тебе свои жизни и этого обета никто не отменял. Сражайся и ни о чем не беспокойся. Сестры верят в тебя. Поражение невозможно.

Глава 2

Хольмганг… Место для битвы. Круг на земле. Войдут в него двое — выйдет только один. Поединок не на жизнь, а на смерть.

Причем, поединок не просто двух воинов, а двух вождей. Каждый из которых поставил на кон не только свою честь и жизнь, но так же судьбы присягнувших людей. Ярл Улаф Косматый — корабль и хирд. Я — шестерых амазонок и пятерку тяжелых конников сэра Корбула, вместе с ним самим. А так же — обоих гвардейцев шевалье Кристина.

Кристина — она же посол и дочь короля Эдуарда Кристина в общую схему не вошла. Это я обсудил отдельно. Объяснив ярлу, что не имею власти над подданной другого конунга и не могу распоряжаться его (к слову, чуть не оговорился) жизнью. Это ярлу не слишком понравилась, никто не любит, когда из общего правила начинают делать исключения, но здраво рассудив, что один человек не стоит спора… согласился. Или прикинул, что если проиграет, то уму уже все будет поровну, а победит — сам решит, какое обещание и в каком объеме исполнять.

И вот мы стоим на берегу внутри очерченного на песке круга диаметром метра четыре, а по внешнему периметру распределились наши зрители, болельщики и призы победителя. То есть — викинги и мои спутники.

Норманы держались насмешливо, зубоскалили, отпускали скабрезные шуточки в адрес амазонок, громко обсуждая промежду собой, кто и как будет развлекаться с каждой из них, после того, как их ярл сделает из меня швайнсбратен* (*вообще-то буженина, но слово прикольное). Никто из северян даже на йоту не сомневался в победе Косматого, и ожидал лишь развлечения.

Что нельзя было сказать о моих «болельщиках».