И я ему не могу не верить…

«…Анненков Борис Владимирович, 37 лет, бывший генерал-майор, происходящий из потомственных дворян Новгородской губернии, бывший командующий отдельной Семиреченской армией, холост, беспартийный, окончивший Одесский кадетский корпус в 1906 году и Московское Александровское училище в 1908 году;

Денисов Николай Александрович, 36 лет, бывший генерал-майор, происходящий из мещан Кинешемского уезда, Клеванцовской волости, Иваново-Вознесенской губернии, бывший начальник штаба отдельной Семиреченской армии, холост, беспартийный, окончивший Петербургское Владимирское училище и ускоренные курсы академии Генштаба,

обвиняются:

первый, Анненков, в том, что с момента Октябрьской революции, находясь во главе организованных им вооруженных отрядов, систематически с 1917 по 1920 год вел вооруженную борьбу с Советской властью в целях свержения ее, то есть в преступлении, предусмотренном статьей 2 Положения о государственных преступлениях… в том, что с момента Октябрьской революции, находясь во главе организованных им вооруженных отрядов, в тех же целях систематически, на всем протяжении своего похода, совершал массовое физическое уничтожение представителей Советской власти, деятелей рабоче-крестьянских организаций, отдельных граждан и вооруженной силой своего отряда подавлял восстания рабочих и крестьян, то есть в преступлении, предусмотренном статьей 8 Положения о государственных преступлениях;

второй, Денисов, в том, что, находясь во время гражданской войны на начальствующих должностях в белых армиях и отрядах и будучи начальником штаба отдельной Семиреченской армии и карательных отрядов Анненкова, систематически…» — те же обвинения, те же статьи.

(Из обвинительного заключения Суда Военной коллегии по делу атамана Анненкова, объявленного на процессе 12 июля 1927 года)

* * *

Заснеженная солончаковая степь стонала от движущейся конницы. На рысях шли полки, точнее, остатки полков. Из-под конских копыт в разные стороны летели комья мокрой хляби. Позади оставался черный след, который не могла скрыть зима. Он не зарастет травой и летом. Это был поистине черный след, замешанный на людской крови.

Впереди, в трех-четырех верстах шел казачий разъезд — авангард. Казаки то и дело привставали на стременах, оглядывали степь и, убедившись, что она безлюдна, красной засады не видать, двигались дальше. За авангардом шла охранная сотня командующего, а за ней полки с наспех набранными крестьянскими парнями, формирования басмачей, замыкал все это шествие самый надежный полк командующего — Оренбургский, состоявший из богатых казаков.

Кого только не было в этой разношерстной орде — казаки сибирские и семиреченские, казахи, дунгане, уйгуры, китайцы, нукеры из басмаческих банд. Среди этого сброда важно восседали на сытых конях муллы. Такое вавилонское столпотворение определенным образом способствовало укреплению положения атамана. Возникала нужда — китайцы расстреливали русских, дунгане — китайцев. Террор был опорой дисциплины и средством утверждения покорности.