И грянул гром

— В атаку! — крикнул Син, пришпорив лошадь. Его люди стремительно бросились на буров. Они рвались вперед, непрерывно стреляя, оставив свой страх позади. Син вел их. Держа приклад ружья под мышкой, паля вслепую, крича, как и все шестьсот его бойцов, он мчался впереди.

Буры дрогнули. Поняв, что не могут устоять, они повернули к югу.

— Сбейтесь в группы! — крикнул Син. — Ко мне! Они ехали коленом к колену нерушимой стеной, и буры не могли противостоять их мощи:

На пути Сина лежала убитая лошадь, которая упала прямо на своего всадника. Но он должен был командовать, у него не было времени заниматься убитыми и ранеными.

— Вперед, ребята! — крикнул он, заставив своего коня перепрыгнуть через препятствие, и помчался вперед под злобные, непристойные шуточки атакующих.

— Пора повеселиться! — поддержал его Соул. — На этот раз они от нас не уйдут.

Рядом с ним подстрелили лошадь, она рухнула как подкошенная. Наездника подбросило высоко вверх, он перевернулся в воздухе и упал. Люди тут же сдвинулись, чтобы заполнить брешь.

— Впереди холмы, — сообщил Син, разглядев неровные вершины на фоне восходящего солнца. — Не дайте им добраться туда. — Он стеганул лошадь хлыстом по ребрам.

— Нам не поймать их, — досадовал Соул, — они уходят в горы.

— Черт побери! Черт побери! — ворчал Син.

За последние несколько минут резко посветлело. В Африке светает быстро. Он отчетливо различал буров. Они спешивались и прятались среди скал.

— Быстрее! — крикнул Син. — Быстрее же!

Ему показалось, что им удастся схватить удачу за хвост, хотя стреляли маузеры с нижних склонов и последний бур уже успел скрыться среди скал. У подножия метались лошади, пустые стремена били их по бокам, глаза расширились от ужаса. Растерявшийся мул с маленьким кожаным мешком на спине стал карабкаться наверх, но его настигла шальная пуля, и он свалился в глубокое ущелье. Никто этого не заметил.

Син почувствовал, как его лошадь конвульсивно дернулась с такой силой, что кожаные стремена порвались, словно нитки, его вышибло из седла, и, пролетев большое расстояние, он упал. Отчаянно болели грудь, плечи и голова.

Он лежал в траве. Все кружилось, словно в водовороте страшного сна. Атакующие захватили холмы, свистели пули, косившие людей, проносились с бешеной скоростью лошади.

— Спешиться! За ними в погоню! — Голос Соула придал ему сил. Он попробовал сесть, кожа на лице саднила, из носа текла кровь, в рот набился песок. Левая рука совсем онемела… А еще он потерял ружье.

Син вяло старался очистить грязь, пытаясь разобраться в царящей кутерьме.

— С коней! С коней! — Ярость звучала в голосе Соула.

Син с трудом встал на ноги.

— Спешивайтесь, ублюдки! — Син подхватил призыв друга. — Преследуйте их. — Какая-то лошадь пронеслась мимо, задев его. Он зашатался, но сохранил равновесие.

— С вами все в порядке, полковник? — Кто-то из его людей попытался удержать Сина, но пуля попала воину в грудь… Мгновенная смерть. Син всмотрелся в лицо, но мозг отказывался что-либо понимать.

— Ублюдки! — Он, с трудом подняв ружье убитого и собрав последние силы, крикнул: — Вперед, за мной!

Мрачные и непреклонные, используя свою превосходящую численность, они гнали буров все выше и выше в горы. Каждый выступ скалы превращался в укрепленный плацдарм, который приходилось захватывать ценой крови. На участке примерно в двести ярдов происходило сразу несколько перестрелок между мелкими вооруженными отрядами, и Син не мог командовать ими одновременно. Он собрал несколько человек, и они вместе, обходя валуны и трупы, прорывались к вершине. Буры до последнего пытались удержать каждую позицию, лишь потом переходили к следующей.

Вершина холма напоминала блюдце радиусом пятьдесят шагов. Наконец шестьдесят буров добрались до этого естественного укрытия и держались там с одержимостью людей, которым некуда отступать. Они дважды отбрасывали англичан от вершины, и те вынуждены были либо отступать, либо найти последний приют среди острых скал. После второго штурма на холме воцарилась гнетущая тишина.

Син сидел, прислонившись к скале. Капрал протянул ему бутылку с водой, тот с благодарностью взял ее. Наклонив бутылку, зажмурившись, он с большим удовольствием сделал пару глотков.

— Спасибо. — Он вернул бутылку.

— Хотите еще? — поинтересовался капрал.

— Нет. — Син покачал головой и огляделся. Солнце светило ярко, отбрасывая длинные тени от лошадей, пасшихся внизу. У предгорья лежало много мертвых животных. На траве в беспорядке валялись одеяла, напоминая о тех, кому они уже не понадобятся.

Воины в темной форме были так же неприметны, как опавшие листья. Британцев было больше, но смерть примирила их с погибшими бурами.

— Мбеджан, — мягко обратился Син к гиганту зулусу, сидевшему рядом на корточках. — Найди хозяина Соула и доставь его сюда.

Он посмотрел вслед зулусу, который поспешно рванул вперед. Но не успел Син подумать о начале нового штурма, как, оглянувшись, увидел в двух шагах от себя слугу, который нес ему патронташ. До этого они не говорили о патронах. Да и вообще, им редко нужны были слова, чтобы понять друг друга.