И грех, и смех

Толик сократил расстояние, приближаясь к столу. Прежде чем ответить, он сделал такой вздох и

движение руками, что ректор понял – могут прозвучать слова более глубокого гражданского смысла и воинского пафоса, и он поторопился:

– Как ваша фамилия, юноша?

– Джабраилов, – быстро ответил Гаджи, вновь

обретая оптимизм.

Через минуту молодая женщина подала ректору экзаменационную работу Гаджи. В кабинете

стояла гробовая тишина. Толик уже не сомневался в том, что у них получится и подмигнул Гаджи.

Ректор взял карандаш со стола и сделал несколько

росчерков, затем поднял взгляд на председателя

экзаменационной комиссии.

– Вы проверяли, Нина Васильевна?

– Да, – тихим голосом подтвердила преподаватель.

– Смотрите сюда, – ректор наставил карандаш

на текст. – эти знаки препинания повторяются, и

если сгруппировать их, то ошибки уменьшатся

вдвое. Правильно?

65

Нина Васильевна стояла в нерешительности,

уставив глаза на текст.

– Да, можно, конечно, – наконец согласно кивнула она, затем перевела взгляд на Гаджи, изучая

его кавказскую внешность, чтобы дать согласие на

поблажку, не задевая свою репутацию. – Можно,

Николай Васильевич.

Толик издал вздох облегчения. Гаджи не верил

собственным глазам и ушам, тому, что происходило в кабинете ректора.

– Тогда я Вас попрошу исправить оценку и принять его в институт.

Нина Васильевна застыла.

– Вы имеете в виду, если он пройдет по конкурсу? – в сомнениях спросила она.

– Нет. Принимайте его вне конкурса, – решительно заявил ректор, затем посмотрел сначала на

Толика, потом на Гаджи. – Надеюсь, вы не подведете меня, молодой человек.

– Нет, – ответил Гаджи, полный чувств благодарности к людям, которых он не знал ранее. – У

него появилось ощущение единой семьи и глубокая ответственность перед ними на годы вперед.

Работа инженером

На стол начальника «Дагэнерго» легла бумага

с рацпредложением об «Управлении режимами

электропотребления предприятиями». Он лист за

листом прочитал всю документацию, снял очки и

спросил своего заместителя:

– Кто это?

– Старший инженер электротехнической лаборатории.

– Как зовут?

– Гаджи Джабраилов, молодой инженер из

Одессы.

66

Начальник заерзал на стуле.

– Вы дали ему это задание?

– Нет. Он сам, – после того, как увидел на лице

начальника стали сгущаться черты, добавил: – В

нерабочее время.

– Это радует, – одобрительно отозвался начальник, – это значит, что у нас теперь есть грамотный,

инициативный специалист. Подготовьте приказ, и

я его завтра же посылаю в Дербент начальником

управления «Сельэнерго», который объединяет четырнадцать районов Южного Дагестана. Ох, там

столько проблем!

– А Самойлова куда? – с недоумением спросил

главный инженер.

– Его отзывают в Москву.

Секретарша Самойлова, пышная женщина славянской внешности средних лет, встретила Гаджи в

приемной с пренебрежением. Увидев молодого парня двадцати пяти лет, одетого по-весеннему, в сорочке и выглаженных брюках со строгой стрелкой и намазанных до блеска черных туфлях, она прошипела:

– Начальник занят, сидите и ждите. – Она резко дернула за ручку каретки пишущей машинки и

продолжила строчить как пулемет из фильма «Чапаев», даже намного быстрее.

Гаджи присел на стул и опустил сумку на деревянный, покрашенный в красный цвет пол, рядом

с собой. На стене над головой секретарши тикали

часы, а из кабинета начальника доносились голоса

на высоких тонах. «Почему часы висят за спиной, – подумал Гаджи, – это же неудобно ей». Через несколько минут из кабинета вывалилась шумная толпа в рабочей одежде. В кабинете наступила

тишина, а его никто не приглашал. Он начал нервничать, встал и стал прохаживаться взад-вперед.

– Что вы замаячили? – запротестовала секретарша вновь. – Сядьте и ждите или выходите, – грубо

выговорила она. – Тут и так воздуха не хватает.

67

Гаджи промолчал, подумав, что ей, наверное,

сегодня досталось от шефа.

Зло зазвенел звонок, и она, оттолкнув машинку, быстро заскочила в кабинет начальника, потом,

вернувшись, стала набирать номер телефона.

– Алло, Махачкала? Алло, «Дагэнерго»? –

молчание, – да, да, вы не скажете, когда выехал

Джабраилов.

Гаджи зашевелился и хмыкнул.

– Это я!

Секретарша остолбенела и, роняя трубку:

– Извините, пожалуйста, ради бога, я…

В дверях появился Самойлов, мужчина пятидесяти лет с аккуратно подстриженными волосами.

– Да, Зинаида Ивановна, мне вас жаль – врага

себе нажили – теперь не будет вам премий и тринадцатой зарплаты, – шутя произнес он. – Разве

можно грубить такому красавцу и будущему начальнику. – Он осмотрел его с ног до головы, затем

приблизился и пожал его руку. – Виктор.

– Очень приятно, – Гаджи тоже представился.

Беседу они продолжили в кабинете, где висел

портрет «Горцы у Ленина».

– Да, Гаджи, мне тебя тоже жаль, – произнес

Виктор, мотая головой. – Я боюсь, ты здесь начнешь карьеру и здесь же закончишь.

– Почему?

Виктор уронил голову и левой рукой зажал виски, затем помял брови.

– Здесь все вверх тормашками, – тяжело произнес он, моргая затуманившимися глазами. – Ты

понимаешь русскую поговорку про телегу впереди

лошади? Так вот: только в Ахтах, Магарамкенте,

Сулейман-Стальском районе запускают двадцать