И даже смерть не разлучит нас

Последняя фраза относилась к классике оправдательного жанра, но сейчас была актуальна как никогда. Ричард выскочил на улицу, я едва избежала столкновения с хищно клацнувшей дверью, споткнулась о порожек и в прямом смысле слова вылетела следом за супругом, красочно представляя свою встречу с матушкой сырой землёй. Причём в прямом смысле слова сырой, дождь недавно прошёл, я слышала, как капли барабанили по окну. К счастью, упасть мне не дали, Ричард подхватил меня и притиснул к себе так, что я дышать могла через раз и неглубоко, чтобы рёбра не затрещали.

- Ну, и что ты хотела мне объяснить? – ледяным тоном, от которого у меня по спине галопом понеслись мурашки, спросил муж, буравя меня тяжёлым взглядом жёлтых глаз.

Я сглотнула, попыталась хоть немного ослабить захват. Угу, с тем же успехом я могу скалы двигать, руки у моего муженька покрепче силовых наручников будут. Пришлось воздействовать словом.

- Отпусти, задушишь.

- Надо бы, - вздохнул Ричард и чуть ослабил хватку.

Я с наслаждением вздохнула, откашлялась, с укоризной посмотрела на мужа:

- Это не то, о чём ты подумал.

Чёрная бровь сардонически изогнулась, в голосе послышались змеиные нотки:

- А ты знаешь, о чём я подумал?

Я пожала плечами. Тоже мне, тайна Терентольской звезды, если бы мой муж не взревновал меня к Кевину, совершенно напрасно, между прочим, то не бросился бы прочь из морга со скоростью гоночного корабля.

- Ты меня приревновал.

Ричард молчал, не опровергая мою версию и не спеша ничего объяснять. Ладно, молчание, как известно, знак согласия, продолжаем свою извинительно-обличительную речь невинно заподозренной супруги.

- Зря, между прочим.

Ричард резко приподнял меня за подбородок, впился холодным змеиным взглядом, от которого у меня по спине понеслась вторая партия мурашек, в глаза:

- Значит, зря?

Папочка любимый, он меня действительно ревнует! И к кому, к Кевину, который ему и в подмётки не годится! Ой, нехорошо так о друге…

- Ты с ума сошёл? – я возмущённо дёрнулась, освобождая голову от унизительного захвата. – Между прочим, у нас фиктивный брак, мы друг другу никто!

Ой, зря я это сказала, вот уж воистину, язык мой – враг мой. Черты лица Ричарда исказились, перетекая в змеиную морду. Мама милая, как же страшно…

- Никто, знач-ш-ш-ит? – прошипел мой муж, медленно наклоняясь ко мне. – И что, ты с-с-спишь с-с-с любым, кто позовёт?

Страх испарился, на его место пришла жгучая обида и гнев. Моя рука словно сама по себе поднялась, размахнулась и опустилась на щёку этого несносного гада, которого я больше знать не желаю! Пощёчина вышла знатная, голова Ричарда дёрнулась, даже звериная желтизна из глаз пропала.

- Обалдела?! – возмутился мой почти уже не муж, потирая щёку.

- Хамло! – припечатала я, вырываясь и добавила, - сегодня же на развод подам!

Меня крутануло и опять впечатало в грудь Ричарда, на этот раз с такой силой, что даже нос заныл. Эй, поосторожнее, синяки меня точно не украсят!

- А кто тебе сказал, девочка, что я тебя отпущу?

- А кто тебе сказал, что я стану тебя спрашивать? – пропыхтела я, выдираясь.

Ричард притиснул меня к себе и устало вздохнул:

- Я, вообще-то, извиняться пришёл.

А вот фигушки, я обиделась! И извинения мне не нужны, вот так!

- Белль, - Ричард, обхватив меня за плечи, чуть отстранился, пытливо заглядывая в глаза, - скажи честно, ты совсем ничего не узнавала о змеиных людях и их потомках?

- И не собираюсь.

- Придётся, девочка. Мы моногамы, у нас только одна пара.

Угу, охотно верю, особенно учитывая длиннющий шлейф амурных историй, тянущийся за моим супругом.

- Свою ваа-ри мы ищем долго, но когда находим…

- Доводим её до белого каления, - гнев у меня прошёл, жажда мщения тоже угасала, обида саднила, словно содранная коленка, но жить не мешала, - Ричард, это всё, конечно, очень интересно, но я-то тут при чём?

Ответ мужа заставил меня порадоваться тому, что меня по-прежнему держат, от услышанного ножки ослабели и подогнулись.

- Ты моя ваа-ри, Избранная. Я понял это ещё во время свадебной клятвы.

Во мне проснулся учёный.

- И каким же образом ты это понял?

- Наши жизни и послесмертия сплелись, теперь нас не разлучит даже смерть.

Ого, никогда бы не подумала, что сладкие романтические истории могут оказаться правдой! Я задумчиво почесала кончик носа:

- А чего же ты тогда к Кевину меня взревновал? Ещё и гулящей обозвал!

Обида опять раскалённым угольком вспыхнула в груди, я поджала губы и отвернулась, скрещивая руки на груди. Да, знаю, поза детская до невозможности, но от привычки не избавиться по щелчку пальцев.

- А ты думаешь, приятно, когда тебя раз за разом отпихивают, как щенка? А потом ещё и с другим обнимаются у всех на виду?

- Когда это я тебя отпихивала?! – я обвиняюще ткнула Ричарду пальцем в грудь. – И с Кевином я не обнималась, он меня поддержал, когда я чуть не упала!

- Так ты же постоянно твердишь, что наш брак – всего лишь фикция, - глаза мужа опять начали желтеть.