i c9f346a077dd1b7f

полетели головы. Уверен, все, что произошло - просто несчастный случай. Я бы

просто хотел обратно мою лошадь.

- Я знаю, что ты чувствуешь, - сказал Уесли. - Мы потеряли Афоризма от

коликов в прошлом году. Папа вел себя так, будто потерял лучшего друга.

- Афоризм был прекрасным животным. Впечатляющий экземпляр. Каким был и

Отшлепанный. Но у нас осталось несколько прекрасных образцов.

- Ты не возражаешь, если мы прогуляемся по конюшням? - спросил Уесли. - Папа

сказал Норе, что ей не разрешено приближаться к нашим лошадям. Она была в

настроении поиграть с пони.

Taлел помолчал, прежде чем ответить.

- Конечно. Я бы с удовольствием составил вам компанию, но у меня сегодня

ничего, кроме встреч, по теме случившегося. Вам позвать управляющего?

Уесли махнул рукой.

- Мы найдем дорогу.

- Простите меня, но пожалуйста, наведайтесь только в амбар племенных

жеребцов. Другие наши амбары сейчас частично на реконструкции. Для вашей же

безопасности. Жеребцы в главной конюшне.

- Разумеется, - сказал Уесли. - Нора просто хочет увидеть лошадей.

Нора сохраняла спокойное выражение лица. Мистер Райли не запретил ей

появляться в конюшнях. Он, вероятно, думал об этом, но не сказал напрямую, что она

не может находиться вблизи лошадей.

- Госпожа, как всегда был рад Вас увидеть.

224

Принц. Тиффани Райз.

Taлел поцеловал ее в обе щеки, а она похлопала его по макушке, так

покровительственно, как могла. По старой доброй памяти. Они с Уесли вышли из дома

и остановились на крыльце.

- Что? - спросила она, когда Уесли громко выдохнул через нос.

- Чем-то здесь попахивает.

- Это все лошадиное дерьмо. Думаю, оно у меня на ботинке.

Нора подняла ногу.

- Не в прямом смысле воняет. Я не знаю. Что-то не так с Ни За Что

Отшлепанным. Taлел должен быть более огорчен. Эта лошадь была машиной по

производству денег. Сорок миллионов – приблизительно столько он делает в год на

гонорарах от племенных жеребцов.

- И?

- Некоторые лошади живут по двадцать и более лет. Этот конь мог принести сто

или двести миллионов долларов в течение следующих пяти - десяти лет.

- Но Taлел богаче, чем Бог. Это для него карманные деньги.

- Нора, сто миллионов долларов - это ни для кого не карманные деньги. Пошли.

Она последовала за Уесли в машину, и в молчании они проехали полмили до

того места, где в конце дороги расположились кольцом полтора десятка конюшен.

Они оставили машину и прошлись до ближайшей. Нора присвистнула, когда они

вошли внутрь.

- Уесли, это абсурд, - сказала она, оглядевшись вокруг. - Я знаю, страховых

руководителей в Коннектикуте, чьи дома не оформлены так, как эти чертовы

конюшни.

- Расскажи мне об этом. У Райли есть бассейны для лошадей, обогрев стойл,

спа... Наши ведущие лошади получают массаж, гомеопаты делают им

релаксотерапию... С ума сойти, как испорчены эти чертовы животные.

Они шли по коридору по центру конюшни. Лошади высунули головы и

раздраженно ржали на них. Нора потянулась, чтобы погладить одного и Уесли

потянул ее за руку обратно.

- Я знаю, я знаю. Это Чистокровные скакуны, а не котята. Они кусаются.

- Совершенно верно. И больно кусаются.

- Как и я, - сказала Нора, оскалившись на него.

225

Принц. Тиффани Райз.

Большой гнедой конь клацнул зубами на нее, и Нора зарычала в ответ. Он

потрясенно взглянул на женщину и ретировался в свое стойло.

- Что, скажи на милость, мы… проклятье!

Нора ухватилась сзади за рубаху Уесли, споткнувшись обо что-то, едва не упав.

- Нора? Ты в порядке?

- Что за хрень? Я что-то пнула. Прости.

Она наклонилась, и, порывшись в соломе, вытянула кусок сгнившего дерева с

ржавой серебряной петлей, прикрепленной на конце. Уесли взял доску из ее рук и

осмотрел.

- Странно.

- Странно, что? - спросила она. Уесли не ответил. Оборачиваясь по сторонам, он

прошел по коридору раз, останавливаясь возле каждого стойла. - Уес, что происходит?

Он покачал головой.

- Я не знаю. Пойдем. Давай посмотрим на кобыл.

Из-за гнилой доски в одной руке, он взял ее другой и практически вытащил из

конюшни с жеребцами.

- Taлел попросил нас оставаться в амбаре племенных жеребцов.

- Я знаю. Поэтому мы не останемся здесь.

- Жеребцы - это большие деньги. Они те, о которых каждый заботится. Те, что

являются призерами. Я хочу посмотреть, как живет остальная половина.

Уесли, казался настороженным, когда они покинули амбар с жеребцами и

направились по дорожке к белой конюшне с зеленой отделкой. Она выглядела такой

же элегантной и ухоженной, но, когда он дошел до двери и увидел большой

серебристый навесной замок на дверной ручке, то выругался.

- Проклятье. Заперта.

Он смотрел на него с такой концентрацией, что Нора подумала, будто он пытался

открыть его силой мысли.

- Зачем кому-то запирать кобыл, но не запирать призовых жеребцов?