И ад следовал за ним: Приключения

– Вы еще пожалеете об этом, Алекс… Вы еще пожалеете! Зачем вы это делаете? Вы даже не представляете, какую роль вы играете… Вы же пешка в чужих руках… Сука ты последняя, – перешел он на более эмоциональный сленг, – сука ты, вот ты кто!

Я вышел на палубу, подошел к Кэти сзади и нежно поцеловал ее в шею.

– Как Юджин? – деловито спросила моя боевая подруга, прижимаясь ко мне спиной, видимо, в ней проснулась душа полковника Лоуренса, спасающего Британскую империю от происков турок.

– Он пришел в себя, все в порядке. Тебе не холодно? – Заботлив я был до приторности, самому стало противно.

– Постой немного у штурвала, я достану меховую куртку.

Я вгляделся в непроходимую тьму, слегка просвеченную головным прожектором яхты, и прибавил ходу – вдали мельтешили пляшущие огоньки французского берега, по времени мы вполне укладывались в железные указания Бритой Головы. Точность Алекса высоко ценилась в Монастыре, точность всегда была культом: перед началом совещания Маня многозначительно смотрел на часы, а опоздавших обливал таким ледяным презрением, что они проходили на цыпочках и боялись громыхнуть стулом. Правда, как всегда в Мекленбурге, за точностью следовала безалаберная говорильня, не ограниченная никаким регламентом, которую Маня – отдадим ему должное – увенчивал неким пространным резюме (он говорил “резумэ”), лишь отдаленно связанным с предметом дискуссии.

Через несколько минут Кэти вернулась, переодевшись в куртку и исторические ботфорты, перевернувшие мозги баловня лондонских клубов.

– Юджин говорит, что ты мекленбургский шпион и получил задание вывезти его из Англии. – Глаза ее смотрели настороженно. – Между прочим, папа тоже считал, что ты мекленбургский шпион! [96]

– Леопард не может сменить своих пятен (у нас это переводится вроде как “горбатого могила исправит”, ужасно просто с этими переводами!) Ты его больше слушай, он может наговорить с три короба! Ему лишь бы спасти свою шкуру! Если хочешь, спроси у него об ирландцах, с которыми он взрывал пластиковые бомбы в Лондоне, – эти акции вызывали ненависть у всех англичан.

– Значит, он связан с террористами! – Кажется, Кэти совсем выплыла из транса и на глазах превращалась в знакомую следователыиу с перхотью на плечах, которая в свое время выжимала из меня все соки.

Я еще раз поцеловал ее в шею. На этот раз спина ко мне не подалась и словно затвердела – кровь, видимо, отлила к милой головке, – ищейка мчалась вперед, вертя черной пуговкой носа, все остальное ей было до фени.

Я поспешил вернуться в спальню.

– Что вы там болтаете, Юджин? Хотите испортить со мною отношения?

– Какая вы сволочь, Алекс! – Видно, ничего свежее и оригинальнее не приходило ему больше в забинтованную башку.

– Давайте смотреть на вещи трезво, Юджин. Я ничего не имею против вас, вы мне даже симпатичны… но вы же не дошкольник. У меня есть задание. Оно очень просто: вывезти вас на беседу в порт Кале.

– И там прикончить!

– Ничего подобного. Вы сами должны быть заинтересованы в этой беседе… Я не в курсе дела, но предполагаю, что речь пойдет о серьезных вещах. Поверьте, я ваш друг…

– Послушайте. Алекс, не морочьте мне голову. Таких друзей, как вы…

– Хорошо, – я старался говорить спокойно, – но не забывайте, что мы имеем право предъявить вам претензии. По всем канонам и по Уголовному кодексу вы являетесь предателем родины!

– Это я-то предатель родины?! – вдруг заорал он. – Это ты, сволочь, предатель родины вместе со своими жирными псами! Это вы обобрали народ, довели его до ручки, выпили из него кровь! Я ничего не выдал и никого не предавал!

– Только без эмоций! Взгляните на все разумно, не как человек пишущий, а как профессионал…

Меня его бурные всплески особо не взволновали: к жирным псам я себя не причислял, кровь народную не пил и служил своему народу честно, как солдат. Что было еще делать? Звать Мекленбург к топору? Уже звали и дозвались. Вся страна от столицы до самых до окраин вкалывала на заводах, поднимала урожай, создавала ракеты и ядерные бомбы, и ничем они не лучше меня, я служил своему народу, и точка. Любое правительство всегда подонки, но не терзает же себя агент ЦРУ из-за того, что президент Никсон – обманщик и интриган, устроивший Уотергейт! Правильное ты делаешь дело, Алекс, великое дело, без темных делишек нельзя, чистоплюям всегда достается за парение в небесах, они проигрывают, а побежденным, как говаривал Бисмарк, победитель оставляет только глаза, чтобы было чем плакать.

– Послушайте, Алекс, будьте благоразумны, отпустите меня. И сами сматывайте удочки, вас же прикончат… я не сомневаюсь… – Тут он уже явно запугивал меня, в борьбе все средства хороши. Впрочем, я и сам догадывался, что старуха смерть гоняется за мною со своей острой косой, глаза он мне не открывал.

– Хватит блефовать. Юджин! Если мне действительно кто-то угрожает, то говорите конкретно и прямо! Что вы все время юлите и недосказываете?