i a26b1ab068339035

   Огонь! Лед и огонь вокруг. Серебряное сверкание подков и грохот, от которого, кажется, вот-вот разорвутся уши. Я зажмурилась, свернулась в клубок, стараясь занять как можно меньше места. Морок сползал с меня, как луковичная шелуха, слой за слоем опадая под копыта беснующейся лошади.

   - Михай, осади!

   - Ведьма! Люди добрые, ведьма. Только что мальчишкой была...

   - А кому пирожки?! С визигой, с капустой, с мясом да ежевикой!

   - Ты уж, мил человек, с ведьмой-то построже, а то не ровен час...

   - Пиво! Горячее пиво! Веселит живот да дух греет, кто не выпьет - заболеет!

   - Гляди, как коня-то корежит! Истину глаголю - у всех ведьм глаз дурной.

   - А у Машки Медяной ноне свинья опоросилась, да все щенками... Не иначе - сглазили.

   - Ой, да твоя Машка соврет - недорого возьмет.

   - А потому надо в Трехликом храме поклоны бить, чтобы всякая зараза Рутенское княжество оставила.

   Влажное прикосновение к щеке. Я приоткрыла глаза. Мохнатая лошадиная морда укоризненно посапывала мне в лицо.

   - Михай, что там с ней? - говоривший, казалось, выцеживал слова сквозь зубы, с высокомерной ленцой.

   - Да вроде жива, господарь.

   В круге зрения появилась другая морда - человечья. Широко распахнутые голубые глаза смотрели сочувственно и с интересом.

   - Я тебя часом не пришиб, попрыгунья? Вставай, - протянулась короткопалая рука, затянутая до локтя в кожаный наруч.

   Да уж, кому пирожки да пышки, а кому синяки да шишки.

   - А я думала, это лошадь была, - поднялась я, потирая ушибленную спину. - А то ты на меня налетел.

   - Ха, язва! Ты сама под копыта кинулась!

   Невысокий ладный молодец упер руки в бока и даже ногой притопнул в гневе. На кожаном нагруднике раскинул крылья гербовый дракон. Дружинник, да еще в парадном облачении. Это у какого князя зверушки такие любопытные на гербе рисуются?

   - Да я за карманником бежала! А тут ты со своей лошадью. Из-за тебя теперь свое не верну!

   - А кто тебе лекарь? Сама виновата, следить надо за имуществом, чай не в деревне!

   - Долго еще? - вклинился тот же высокомерный голос.

   А говор-то непростой, будто и мягкий, а получается, навроде как сталь в шелка обернули. Я задрала голову. Солнце слепило глаза, поэтому толком рассмотреть говорившего не удалось. Просто темная громада нависала сверху.

   - Так это ихняя баба, значить. Глянь - худая да черная. Точно, романе свою ведьму подобрали, - все не унимался кто-то в толпе.

   Я понемногу приходила в себя. Улица, на которую меня вынесла нелегкая, упиралась одним концом в рыночную площадь, поэтому и люду на шум набежало. Еще бы, нечасто можно увидеть природную ведьму под копытами романского воина. Нет, не так. Нечасто у нас романское воинство увидишь. С десяток верховых военным порядком следовали через город, когда я тут решила в догонялки поиграть. А куда направлялись? Так к гадалке не ходи - будут за кого-то из своих нашу княжну сватать. Высокомерный ? это, видать, жених и есть: кто-то из княжичей. Князь-то у них давно и прочно на лузитанской принцессе Иветте женатый, а сыновей наделал немерено, штук десять, не меньше. (Бабушка меня когда-то заставляла их на память зубрить, да все равно сейчас не упомню.) Задружиться, видать, со Славиславом решились. Рутения княжество хоть и небольшое, но очень уж удачно расположенное. На север - росы, на восток - сарматы, на запад - галлы, и все с нами граничат. И реки у нас судоходные, и выход к морю имеется. Торговые перспективы такие, что ахнешь. А если заключить договор с подгорным народом на разработку недр... Ёжкин кот! Нашла время про то думать! Тут бы ноги по-хорошему унести. Говорят, романцы - народ свирепый, под горячую руку не попадай. Я стала выглядывать щелку, куда бы юркнуть.

   Михай, ухватившись за стремя, что-то втолковывал своему хозяину. До меня доносились только отдельные романские слова.

   - Потрудись говорить на местном наречии, - вдруг громыхнул знатный всадник.

   - Господарь, там местные парни воришку поймали, за которым девица бежала, - сказал кто-то из дружинников.

   Моего обидчика держали под руки двое стольноградских стрельцов, а сам он являл собой жалкое зрелище. Грязный потрепанный мальчишка в разодранной рубахе, сквозь прорехи которой виднелась синеватая гусиная кожа. Как он не околел на морозе в такой одежде, непонятно. По рябому лицу текли слезы, глаза казались белыми и безумными ? видать, страшно было лиходею.

   - Что у девицы забрал? - строго проговорил главный. - Верни!

   Моя фляжка, извлеченная из-под воришкиного тряпья одним из стрельцов, приветливо булькнула мне содержимым. Только вот почему служивый не мне имущество вернул, а протянул вредному Михаю? И почему тот оторопело уставился на вещицу, будто не решаясь ее взять? Ну да - красивая, сама знаю, с чернеными серебряными накладками, с чеканной картинкой любопытной, на которой изображен ширококрылый дракон, очень похожий на герб романского княжича. Ёжкин...

   - Да ты, посмотрю, сама воровка, - процедил романец. - Глянь, Влад, не твоя ли пропажа сыскалась?

   Влад? Ёжкин кот и драконья матерь! Это же...