- Ты не волнуйся, - Антон посмотрел покровительственно. - Этот фокус только чтобы не затягивать твои расспросы. Я никогда не покушаюсь на свободу воли. Дэримон две тысячи лет жил в пустыне, и я ему не мешал.
Мои мысли перескочили на другую часть загадки.
- А для чего тебе наша "элита?"
- Людьми всегда руководили подонки, - серьёзно сказал Антон. - Мне хотелось реалистичности. На самом деле они только думают, что что-то решают.
- И до куда тянется твоя власть? Рейдеры - это люди?
Антон отрицательно покачал головой.
- Массовка. Я даже не дал им возможность размножаться. Клепаю заготовки, по мере необходимости.
- А у нас, значит, в этом плане всё по-настоящему? - я не смог сдержать нервный смешок.
- С точки зрения биологии нет никаких отличий от "диких" людей.
- Диких... - как эхо повторил я. - А мы, значит, одомашненные. А куда вы диких деваете? Тех, что из колоний?
- Никто их не мучает, зря вы всё в чёрном свете пытаетесь представить, Валентин. Люди сами виноваты в том, что почти полностью вымерли. Они живут свой срок, во вполне комфортных условиях. Стерильные.
- Ну да, вполне разумная мера для домашних зверушек. Теперь понятно, почему Дэнил с Чеславом так легко всех убивают... - Я сделал паузу и, собравшись с духом, задал главный вопрос. - А кто ты на самом деле?
- Это будет трудно объяснить. И поверь, я не пытаюсь уйти от вопроса, на самом деле трудно. Скорее даже невозможно. Я - город, - Антон доверительно улыбнулся. - Это определение самое верное.
- Но есть и другие, - упрямо сказал я.
- Большая часть из них безнадёжно устарела. Они только уведут тебя от правильного понимания.
- И что мне теперь с этим делать?
- Жить нормальной счастливой жизнью, - Антон развёл руки в патетическом жесте. - Как все в моем городе!
Глава 21
Всё было, как всегда - люди шли или ехали с работы, солнце светило, и день по-прежнему идеально подходил для пикника. Друзья перехватили меня за квартал от дома, и поволокли за город. Я бы наверно не пошел, но Ирен уже была с ними, и наседала пуще других.
Мы вшестером разместились на одном из газончиков, специально устроенных для отдыха. Я увалился на траву, остальные решили повозиться с мячом. Я наблюдал за их беготнёй, и невольно улыбался чересчур громким победным крикам и излишне эмоциональным негодованиям. Через полчаса все набегались, девчонки расстелили коврик и достали еду из корзинок. Я переполз с травы поближе к друзьям и еде.
Томас и Виктор - мои армейские товарищи. Когда день за днём ходишь в караул с одними и теми же людьми, возникает чувство, куда более близкое чем простое товарищество, или даже дружба. Эти отношения очень похожи на связь между родственниками - ты знаешь человека так, как он сам себя не знает, и положительные его качества и отрицательные. Причём последние вызывают у тебя не справедливое негодование, а наоборот, или иронию, или даже умиление. Со временем эти чувства несколько бледнеют, но до конца уже наверно никогда не уйдут - старые армейские друзья перешли в разряд близкой родни.
Томас трудился инженером в конструкторском бюро - в его семье, как и в моей, это наследственная профессия. Он всегда был пухлым, даже армия не сделала его подтянутым, но при этом пользовался оглушительным успехом у девушек. Секрет был в умении, как он сам выражался, "сесть на уши". Томас легко и непринужденно мог запудрить мозги любой, самой неприступной красавице. Чем постоянно и занимался, превратив это во что-то вроде спортивного состязания. Я ему, честно говоря, завидовал, хотя и не был "ботаником". И постоянно отпускал шуточки на счёт его ветрености. Тем удивительнее для всех стал факт, что он первый из нас женился. Жену его звали Аллой - бледная худая блондинка, почти без груди (что было ещё удивительнее в плане пристрастий Томаса), впрочем, довольно милая и смышлёная. Где она работала я плохо помнил: работала в каком-то офисе - у меня отношение к ней было настороженное, замечая её преданно-восхищенные взгляды, бросаемые на Томаса, я почему-то злился и хотел обвинить девушку в похищении большой части моей счастливой юности.
Виктор так и остался в армии, поступил после срочной службы в училище, получил звание лейтенанта и теперь командовал взводом таких же оболтусов, какими мы были лет пять-шесть назад. Девушка у него была новая, я её видел в первый раз. Вик познакомил меня с ней, и Кристина понравилась мне больше чем Алла. У нее тоже была врожденная способность, причём очень милая и идеально подходящая для девушки - Кристина работала детским психологом и положительно влияла даже на самых асоциальных детей. "У нас по материнской линии все с детьми возились" - сказала она и моё настроение вдруг резко испортилось.